- Что забыли в этом районе?- рокочет гневно голос варвара. Он говорит не громко, но ужас от низкого тембра шевелит волосы на голове. Я несколько раз сглатываю страх, пытаясь притвориться тенью, а лучше неведимкой. Мое положение незавидное - я зажата между двумя противоборствующими группами. И если позади меня малолетки, которых можно приструнить директрисой, то прямо перед моей мелкой тушкой здоровые дядьки. Взрослые и ставшие вмиг очень агрессивными. Они больше не шутят и не смеются, говорят на русском языке, чисто и без акцента.
- За сестренкой присматривали, - врет длинный и кладет тяжелую лапу мне на плечо.
Ризван едва заметно кивает своим братьям. Три амбала в дорогих костюмах выходят из-за его спины и окружают дрожащих пацанов.
Надо отдать приютовцам должное. Годы лишений и борьбы за выживание научили их не мельтешить. Несмотря на то, что ситуация непредвиденная и опасная, они продолжают хорохориться и удерживать равнодушные выражения. Чего нельзя сказать обо мне. Вся кровь прилила к щекам, когда я увидела, как ребят схватили за шкирки, как нашкодивших котят. В руках варваров они смотрелись комично и жалко.
- Быстро вытрусили все карманы и сняли кроссовки с носками. Я уже предупреждал тебя, босяк, что б ты не смел толкать в моем районе свое дерьмо! - приказывает один из братьев Курбановых.
Пацаны спешно начинают выполнять команды, бормочат:
- Мужики, да вы чё?! Мы тоже на спорте. Вы наши кумиры, мы даже записались на секцию дзюдо. Мы за здоровый образ жизни!
- Да, мы против спайсов и солей, даже траву не курим, - подхватывает мелкий худой паренек в кепке.
Один из братьев Курбановых резко делает выпад. Точным ударом сбивает с него кепку на пол. Я дергаюсь от неожиданности. Мои ладони влажные, а в горле пересохло. Чертов конверт прожигает кожу под одеждой, как соляная кислота.
Брат Ризвана носком кожаных туфель небрежно поддевает кепку, пинает ее, как футбольный мяч и всматривается нет ли в ней закладки наркотиков.
- Ризван, эти тараканы пустые, - кивает один из блюстителей здорового образа жизни.
А я медленно стекаю в свои вьетнамки, поджимая пальцы на ногах. Ведь взгляд угольных глаз распаляется снова на мне.
Здоровая лапа тянется к моему лицу, и я сжимаюсь в комок, сутуля плечи. На висках испарина, я быстро отвожу взгляд, что б не выдать панику и теперь смотрю на то, как нелепо мои ножки-спички выглядят возле мужских ног в наглаженных брюках со стрелкой и блестящих дороговизной больших туфлях.