Меня клонило в сон. Утро вечера
мудренее, трава соломы зеленее. Мне нужно было отдохнуть после
сегодняшних потрясений.
Я мысленно вспомнил и драку в
российском парке, когда меня подло со спины пырнули ножом. Скорую,
врача и толпу. Девушку Викторию Рерих.
Интересно, в каких мы с ней
отношениях? Так-то она очень даже ничего. Я попробовал описать
словами ее образ. Молочно-восковой спелости. Ее красота была
неосязаема — как будто укрыта от меня тонкой тканью прозрачной
вуали.
Вспомнил милиционера Осина, водителя
Николаича. Невероятно красивую Наталью Филипповну, врача приемного
отделения, которую я непременно вытащу на свидание…
На сладких мечтах о Наталье Филипповне
я незаметно провалился в сон.
***
Я проснулся от того, что солнце, через
окно, ласково светило теплыми лучами прямо мне в лицо.
Я приоткрыл глаза и прищурился. Нужно
было найти телефон, чтобы посмотреть время. Блин, куда он
запропастился?
Судя по тому, что будильник еще не
зазвенел, еще не было и шести утра. Из приоткрытого окна, с улицы,
прохладный утренний воздух доносил обрывки разговора двух
женщин.
Я не вслушивался в их слова, потому
что разглядывал небо необыкновенной голубизны.
Приподнявшись на локте, я недоуменно
озирался, пытаясь понять, где именно я нахожусь. Телефона нигде не
было видно.
Я обернулся и увидел деда на соседней
койке, внимательно вглядывающегося в мои зрачки. Его глаза были
холодны, а серьезное лицо, со сдвинутыми бровями, выражало что-то
типа недоверия или подозрительности. Я начал вспоминать, где
я.
— Доброе утро, – поздоровался я с ним.
Но он мне ничего не ответил. Вчера в темноте, я увидел на его
голове шов, говорящий о том, что моему соседу по палате недавно
сделали операцию. Рядом лежала, съехавшая с головы
повязка
— У вас повязка слетела, давайте я вам
помогу, – предложил я, но дед тяжело вздохнул и отвернулся в другую
сторону.
Увидев газеты на тумбочке, я всё
вспомнил, скинул ноги с кровати и в одних трусах подошел к большому
приоткрытому окну.
Внезапно, глазам стало немного больно
от миллионов ярких искр. Это зеркальная рябь солнечной дорожки в
иссиня-голубом море отражало яркий свет.
Под голубым небом, километрах в двух
от гостиничного корпуса, раскинулось бескрайнее величавое море,
играющее всеми оттенками синего. Где далеко у горизонта виднелись
белые малюсенькие корабли. Пахнуло солью и морской
пеной.