Выспаться не дали — Толстый и Тонкий трезвонили все утро,
пришлось взять трубку. Оказалось, судмедэксперт едва не поднял на
уши всю больницу.
— Договоритесь! Потяните время! — шипел Артем в трубку, а
Толстый и Тонкий тупили; пришлось сбросить звонок. Ничего, эти
как-нибудь отмажутся, а потом Артему, уже законтачившись с
серьезными людьми, договариваться станет гораздо легче.
Не выспавшись, он уселся за руль. Купленный в ларьке кофе
оказался дрянным на вкус; куда сильнее бодрила перспектива перейти
в «высшую лигу». Всю дорогу до склада Артем грезил Лазурным
Берегом, губастыми эскортницами — таких, по сторизам которых берут
за задницу олигархов — и устрицами с черной икрой. Почему-то он был
уверен, что именно так их и едят: этих холодных, соленых созданий,
похожих на срезанные и вдруг ожившие влагалища покойниц, сдабривают
лимонным соком, отчего те куксятся и раскрываются, а прямо в
середину серебряной ложечкой кладут россыпь черных шариков —
осетровых эмбрионов, которым не суждено родиться. А, положив в рот,
запивают рюмкой холодной, до состояния жидкого азота, водки. И,
конечно же, «закреплять» впечатление нужно белоснежной дорожкой
чистейшего колумбийского «снега», желательно с ложбинки меж
загорелых грудей размера этак третьего какой-нибудь фигуристой
мулатки. Представить эту сцену, правда, как следует не получалось —
грудь почему-то была одна, бледная, будто принадлежавшая покойнице,
а на месте второй темнел обескровленным мясом свежий срез, куда то
и дело ссыпался воображаемый кокаин.
В таких фантазиях Артем добрался до указанной на карте точки.
Ну, почти добрался — дорогу перегораживали бетонные блоки — ни
объехать, ни проехать между ними не выходило, пришлось спешиться.
Складскую территорию окружала паутина сетки Рабица. Ржавые растяжки
колючей проволоки должны были намекать на неприступность этого
места, но некоторые секции забора лежали лежмя, что при должной
сноровке можно было их перешагнуть. Артем даже было подумал, что
ошибся адресом, и перед ним действительно самый обыкновенный
заброшенный склад, но пораскинул мозгами и пришел к выводу, что в
России-матушке лучший способ что-то спрятать — выбросить у всех на
виду, мол, оно мне и на хрен не нужно. Более пристальный взгляд
выхватил из тщательно сымитированной разрухи и висящие меж столбами
провода, которые никто не удосужился растащить на цветмет, и
тяжелые наглухо закрытые железные ставни на окнах склада.