А ещё он думал над новой «легендой».
Потому что старая, с «купцом Удатой с юга», рано или поздно
вскроется. И тогда понадобится другая. Которая заодно обьяснит и
то, почему он солгал. Такая, которую проверить гораздо труднее, и
неплохо бы включить в неё благородное происхождение. Сергей хорошо
знал геополитический расклад того времени, в котором он жил раньше.
А вот то, что было почти за полвека до того, как он угодил в
прошлое из двадцатого столетия, Сергея как-то не особо
интересовало. А жаль. Зная расклад, было бы легче подобрать себе
новых «правильных» родителей.
А ещё было бы неплохо выяснить, кем
прежде был паренек, тело которого ему досталось.
Но
всё это можно было отложить. Сейчас надо в первую очередь
позаботиться о том, как подняться на следующую ступень – из детских
в отроки. А для этого надо тренироваться и ещё раз
тренироваться.
Рёрех пришёл вечером, после ужина. Когда у
детских – свободное время. У детских, но не у Сергея. Сегодня у
него по плану восстановление навыков верховой езды. И попутно –
обучение Пепла. Коник оказался толковым и послушным. Сергей был
уверен, что со временем можно даже подготовить его для боя. Нет,
настоящим боевым жеребцам Пепел не чета. Породы не хватает. И
размеров. Но натренировать его так, чтобы можно было стрелять и
рубить с седла, – это вполне. Хотя у варягов так не принято. То
есть они могут и рубануть, и копьё метнуть, но на своих двоих у них
получается лучше. Их настоящие кони – корабли. Как и у нурманов. Но
Сергей считал: нет такого воинского умения, которое не
пригодится.
Впрочем, сегодня он обучал Пепла другому:
ложиться по команде и замирать.
Для
общительного и активного конька это было непросто. Но ради хозяина
он был готов немного потерпеть. Минуты три. Потом его пришлось бы
удерживать силой, а этого Духарев не хотел. Дружба важнее. Он
утешал себя тем, что со временем Пепел станет
поспокойнее.
Во
время этой тренировки Сергея и застал Рёрех.
Подошёл бесшумно. Стоял и смотрел. Как долго
– Сергей не знал. Но он вроде не сделал ничего лишнего, так что
ладно.
Назвать среднего сына варяжского князя
красавцем было бы преувеличением. Слишком резкие уже и сейчас, в
молодые годы, черты надменно-властного лица выдавали присутствие в
нём немалой доли нурманской крови. Но здесь это не имело значения.
Рёрех родился варягом, и варяжская Правда была его законом, а
словенский язык – родным. Хотя на языке матери он тоже говорил
свободно и законы людей Севера – свеев, данов, норегов – знал
досконально. Всё это Серею было известно ещё из прошлой жизни. Он
многое знал о своем наставнике, которого не просто уважал – любил.
Как отца.