Да,
он больше не князь. У него нет дружины, земель, связей, богатства.
Нет византийского гражданства и друзей из числа владык. Но всё
вышеперечисленное ему, Сергею Духареву, никто не дарил. Сам добыл.
И снова добудет, ведь впереди, похоже, новая жизнь. А это, блин,
гораздо лучше, чем старость. Чем боль, которая никогда не
прекратится.
Только одна потеря – действительно
потеря. Родные, которых он никогда не увидит. Друзья…
Накатило внезапно. Аж зубами заскрипел. Ни
жены, ни детей он никогда больше не увидит! Он один, совсем один в
злом чужом мире!
К
собственной боли добавился ужас мальчишки. Захотелось забиться
куда-нибудь под скамью, свернуться в клубочек и скулить…
Стоп!
Сергей медленно вдохнул-выдохнул, обузывая
эмоции. Слабость духа он точно не может себе позволить. С такими-то
тощими ручонками. Наблюдать, думать, анализировать. Разобраться,
куда он попал, чтопреподнесла новая жизнь.
Ну и
постараться эту жизнь сохранить. Ему и восемьдесят с лишком умирать
не хотелось, а уж терять эту, новую, юную, кипящую в каждой
клеточке мальчишеского тельца, это уж совсем было бы неправильно.
Мелкий? Вырастет. Хилый? Поздоровеет. Конечно, он выживет. Какие
могут быть сомнения! С его опытом, жизненными и воинскими умениями,
знаниями. Да он тут всех в бараний рог скрутит, дайте
срок.
–
Жрать сюда, – по-словенски, с акцентом прорычал нурман.
Пленники оживились.
Спящие проснулись, бодрствующие полезли
вперёд. Какая-то тетка при Но он всё же сумел прошмыгнуть,
протиснуться между крупными немытыми телами и ухватить пайку и с
добычей выбраться из толпы. Так, что у нас?
Кусок варёной рыбы без соли и лепёшка из
скверной муки.
Так
себе трофей. Рот, однако, моментально наполнился слюной.
–
Дай сюда! – грязная волосатая рука потянулась к лепёшке.
Сергей не глядя сунул локтем. Движение вышло
корявым, но попал он удачно. В глаз. Кудлатый волосатомордый мужик
взревел, замахнулся…
И
тут вмешался один из нурманов.
Хлопнул волосатого ладонью по роже. Небрежно,
беззлобно…
Мужика, однако, унесло метра на
два.
–
Каждый есть своё! – нравоучительно изрек нурман. – Кто чужое брать
– наказан больно!
Сергей торопливо запихал в рот остатки.
Проглотил, давясь. Ужасно вкусно!
–
Это пить, – сообщил нурман персонально Сергею, указывая на кадку, в
которой плескалась озёрная вода.