Ответа я не услышал. Дорогу мне перешла чёрная, как смоль,
кошка, с облезлым хвостом и потрёпанным ухом. А вот Кактус...
Я ржал как конь, глядя на то, как «высшее» существо, которое
совсем недавно говорило о своей исключительности, навострив уши,
прижался к земле, повилял задницей и ринулся на эту самую
кошку.
Не знаю, просто потрепать он её собрался или спариться, но в
конце концов я не стал дожидаться результата и поднял его за
шкирятник, стараясь вырвать из зубов кошку.
— Ты чего тут удумал, а? — слегка тряхнув его, спросил я.
«Отпусти!» — возмущённо зашипел Кактус, попытавшись цапнуть меня
лапой.
— Нельзя есть других котов!
«Кто тебе это сказал?!»
— Я тебе это говорю. Если ты хочешь, как ты говоришь, помогать,
то боюсь, некоторые привычки тебе придётся исключить. Убьёшь кошку,
потом кого ещё? Проголодаешься и на человека кинешься?
«Я не ем людей».
— Что-то я сомневаюсь. Припоминается твоя огромная пасть над
моей головой.
«Это был эксперимент!»
— Засунь свои эксперименты себя в свою пушистую задницу. Скажу
сразу. В первый и последний раз — не вздумай себя неестественно
вести! Сам говорил про других паразитов! Я как-то не хочу пойти по
твоему пути.
— Паразит... — он всё же выпустил загривок кошки. Та, ошалев от
происходящего, сразу бросилась наутёк. — Это ты. Ясно тебе? Не
знаешь разницы между двумя терминами — лучше молчи, дабы не
оскорбить кого. И ещё, ну-ка, выпусти меня, пока я тебе что-нибудь
не откусил.
Припоминая его огромную пасть, прислушался к совету. Эта
недовольная зеленоглазая морда продолжила всё так же — вслух:
— Из нас двоих больше неестественно себя ведёшь ты.
Разговариваешь с котом на улице, задаёшь вопросы сам себе. Поэтому
выдохни, наконец. Или хотя бы приобрети наушники, чтобы все думали,
что ты по телефону говоришь.
Я скрестил руки на груди, недовольно посмотрев на кота. Мотнул
головой и двинулся, было, дальше, как телефон в кармане вновь
завибрировал.
— Ярик, ты скоро? — голос Вадима был каким-то взволнованным.
Не дожидаясь ответа, он повторил вопрос ещё раз и ещё раз. Всё
это превращалось в одну, длинную фразу.
— Что случилось? — забеспокоился я от такого поведения
друга.
— Ты сможешь прийти или нет?! — уже с нотками истерики бросил
он.
— Да, я же сказал! Что случилось?
— Ничего. Просто быстрее. Пожалуйста, — умоляюще попросил
он.