А этот спарринг был первым, за последние, наверное, пять лет.
Где-то так.
Следующий выпад с некоторым утробным рыком со стороны Антона, я
просто провёл мимо себя. Не стал бить завершающий в почки, лишь
сместился и принял следующую атаку. Но сделал это в несколько
нестандартной для себя манере. Что-то внутри требовало показать
свою силу, как бы я с этим чувством ни боролся.
В итоге я встретил кулак противника своим кулаком.
Для себя я отметил следующее — ноль ощущений. Мне не было
больно, а хруст костей, который раздался в тишине зала, был,
очевидно, не моим.
Бритоголовый начал трясти рукой, стараясь скинуть перчатку. Один
из бойцов, находящийся в непосредственной близости у ринга, поднял
руки вверх. Сразу же раздалась команда Сергея Михайловича, и бой
был остановлен.
После произошедшего мне даже слега стало жалко Антона. Сломанные
пальцы ‒ это долгое восстановление и реабилитация, особенно для
спортсмена, но вины за содеянное я не испытывал. Он сам вызвался и
сам это спровоцировал...
Пожалуй, если учитывать обстановку и бойцов здесь, мне были
понятны возгласы «толпы». Антон, хоть и был вспыльчивым недоноском,
был весьма способным противником, и одним из сильнейших здесь.
Прошу заметить, тот же Борька Шелест или Андрей Саратовский,
которые смотрели на меня с открытыми ртами, были чемпионами
региона. И они сюда ходили из-за тренера, который сумел их
воспитать как бойцов даже лучше, чем более дорогие профессионалы,
которых в нашем городе хватало.
И оба проиграли Антону в тренировочных боях.
Перчатки слетели с рук, как только я выбрался из ринга. Побросал
всё в сумку и под вопросительный взгляд тренера, ринулся в душевую.
Смывать с себя победу. Победу, которую я уже не чувствовал
таковой.
***
Уйти спокойно мне не дали. Помылся, высушился, переоделся. А у
самого выхода из помещения «клуба» дорогу преградил Сергей Михалыч,
с какой-то дружелюбной, но странной улыбкой. Я замер в метре от
него, глядя, как тот поглаживает свою щётку усов под носом, ожидая
тирады.
Не прогадал.
— Ярослав, — басистый голос крепкого старика разлетался по
коридору эхом. — Я не ожидал, что ты настолько подготовленный боец.
Скажи мне, почему ты всё это время отказывался драться в
спаррингах?! С такими-то возможностями?
— Я уже говорил, Сергей Михалыч, — я стянул сумку с плеча, чтобы
она не давила на тело. — Глаза. Когда делал операцию, знал, что
спорт с этого момента будет для меня закрыт.