— Что за
чепуху ты несёшь? Зачем здесь почтовые отделения? Я образно про
посылку говорил, — Влад нагнетал атмосферу своим душным
характером.
— Я тоже
образно, — проворчал Саша и поправил лямки на своём рюкзаке. — Ну
что, валим отсюда?
— Да,
по-тихому удалимся отсюда, — начал отступать Влад. — Я ещё свой
пестик ни в одну тычинку не вставил и умирать раньше времени не
хочется.
Саня
расхохотался громко, как будто задыхался от ядовитого газа. Его
смех звучал как крик голодной чайки.
Влад
подскочил к нему и шлёпнул его по затылку.
— Ты че
творишь, псина сутулая, — взъелся на него Влад. — Зачем так громко
ржёшь? — Влад размахивал руками, как продавцы пиццы из южных стран.
— Давай-давай, продолжай угарать, башкой же думать не надо? — Влад
ударил себя по лбу, когда увидел, что у Сани от смеха вылетела из
носа длинная сопля. — Прекрасная разведка получилась! Теперь только
осталось сесть на самолёт и написать в небе цветной краской: «Орки,
мы за вами следим! Постскриптум: это мы, два дебила из Некрополиса.
Мы сидим на горе и ждём вашего нападения. До свидания!». И
подписаться: «Саня и Влад — мы любители посмеяться».
— И вовсе я
не сутулый, — всплеснул руками Саша и покосился на свою
спину.
Влад
выдохнул и начал собирать вещи в рюкзак.
— Твою ж
мать! — выругался Саша.
Влад поднял
голову и увидел взволнованное выражение лица друга. В этот момент
кто-то постучал ему по плечу сзади. Некромант обернулся и заметил
перед собой мускулистого орка, в набедренной повязке.
— Тук-тук,
— театрально постучал в несуществующую дверь орк и ехидно
оскалился.
— Идите
нахер! Мы никого не ждали, — прогромыхал Влад и врезал орку кулаком
по морде.
*Настоящее время. Библиотека.*
Мда,
классно мы проводили время в юности. Саня и я не ползали за словами
в карман.
— Так кем
ты работал? — приняла грациозную кошачью позу Элизабет, сидя возле
окна.
Ладно,
скажу им уже правду, во всяком случае, Элизабет, наверное, оценит
это.
— Я
несколько лет проработал сыщиком в Российской Империи, и в странах
Африки тоже до этого расследования вёл.
По
библиотеке разлилась такая тишина, словно, как это обычно говорят,
полицейский на свет родился.
Мортен
Костолом вжался в диван и из последних сил держался, чтобы не
заржать. Казалось, что у него сейчас от удерживания смеха лицо
треснет, ну или оно треснет от того, что по нему заеду кулаком я. А
что, такого смешного я сказал? Не понимаю, над чем тут можно
хохотать.