В боку фантомной болью кольнула старая рана, в напоминание о
давнем сражении. Тогда демон, выглядящий как нефритовая статуя
огромного богомола, переломал славному воину все ребра и едва не
убил его. Вейгеру Броду пришлось выложиться на все сто, а потом и
превзойти лимиты своего тела, дабы одержат верх над полулегендарным
стражем лабиринта.
От рассуждений перерожденца оторвали слова оброненные соперником
напротив:
— С каких пор лентяй Вайтрамон стал таким крутым бойцом? —
спрашивал белогривый самец и слегка щурился.
Кудрявый здоровяк ничего не ответил. Тогда он продолжил:
— Зарганон должен был пройти в полуфинал или в финал, а там
пасть от моей лапы. Все здесь знали, что он сильнее большинства и
уж тем более тебя. Так в чём дело? А, Вайтра? Ты строил из себя
дурачка и на охоте выкладывался не на полную?
Вейгер выдержал небольшую паузу, не отрывая взгляда от
волколюда, по имени Синзингай. Потом заговорил:
— Хочешь сказать, все результаты здесь заранее определены? И что
там Зарганон говорил о шутовских выступлениях?
Тут мужчина провёл глазами по рядам занзидарцев на ободе
воронки.
— Сколько здесь самцов? Сотня? Две? Из всех принять участие
отважились только семнадцать!... Ну ладно, восемнадцать, если с
ребёнком. А остальные что? Повязки свои обгадили при виде
фаворитов? Сдались, чтобы шишек не набить? — Вейгер резко перешёл
на яростный крик — И вы зовёте себя воинами?! Вам же ясно сказали!
Спускаясь сюда будьте готовы умереть! Стать вождём такого отребья,
это как слепых щенков на улице подобрать, сукины вы дети!
Тишина повисла над окутанным ночью плато. Сотни полулюдей молча
взирали на дерзкого кобеля посреди песчаной арены. Прошло секунды
три с момента, как он закончил речь, и всё племя в одночасье
взорвалось безумными воем, криком и рыком. Они вздымали когтистые
лапы вверх, прыгали, бесновались, но не от злости… А от
радости!
— Наконец! Какой же он крутой! — вопили волчицы.
— Да-а! Хочу чтобы он победил! Вайтрамон наш вождь!!!
— Рви их! Рви их всех! Докажи, что лучший!!!
Зверолюды обожали доблесть, храбрость, дерзость, мужество,
самоуверенность. И Вейгер своим изречением попал прямо в точку.
Именно такого предводителя жаждали увидеть для себя занзидарцы.
Сорвав овации, здоровяк вернул взгляд на белогривого. Синзингай
улыбался, оголяя один клык. Он сказал: