Агантона хотела уже вмешаться и осадить крикливого самца, но тут
Шауншан поднял руку в небо. Все сосредоточились на следующих его
словах, которые он проговорил, не оборачиваясь:
— Вайтра… Если ты так считаешь… Ты мне больше не друг.
Злое лицо перерожденца враз посерело и утратило любую
эмоциональность. Спасти малолетнего дурачка он больше никак не мог.
Оставалось смириться с тем, что недобитка отмудохают ещё сильнее,
что черевато смертельным исходом, в условиях отсутствия развитой
медицины.
— Ха-ха-ха! — хрипло рассмеялась карга — Чабакичака, это твой
соперник в третьем туре.
Лесной монстр высотой в два с половиной метра метнулся вниз,
минуя пологий спуск и сразу приземлился на нижнюю плоскость,
впечатывая свои ступню и колено в песок. Несмотря на чудовищные
размеры тела, гигант был неимоверно быстр и энергичен.
“Чабакичака… Тебя родила самка дикорыка, а не волколюда, не
иначе.” — подумал Вейгер.
Молчаливый громила с длинными каштановыми волосами, в одной
набедренной повязке, обзавёлся несколькими царапинами за прошлые
дуэли. Его кулаки-кувалды были едва ли ни того же размера, что и
головы его соперников. Он предпочитал ближний бой, мог неуклюже
бороться или очень быстро бить кистями. Про него шутили, что после
соития он сжирал самку, чтобы далеко не ходить.
Получеловек-полуубийца, аномалия среди тощих волков, тролль среди
гоблинов, горный орёл в окружении синиц.
Шауншан принял боевую стойку. Ему пришлось очень потрудиться,
чтобы поднять правую ладонь к голове. На невозмутимом лице гиганта
не отразилось ни тени эмоций.
— Вот же, мымра старая… — тихо прошептал мужчина, кривясь в
презрении.
Судя по прошлым поединкам, Чабакичака был обязан стать
оппонентом Амона в полуфинале. Но Агантоне хотелось крови и зрелищ.
Она действовала кудрявому самцу исключительно назло.
Всё закончилось быстро. Монстр подлетел к бледному волку так
быстро, что тот не успел ничего понять. Лапы широкие, как подносы
для еды, обхватили голову с двух сторон. А дальше, вся мощь
полутора сотен килограмм мышц вложилась в один рывок. Колено
Чабакичака и лоб Шауншана столкнулись. Костяной шлем лопнул, а
сразу за ним лопнул и череп, сдавленный в кистях. Кровавые мозги
разлетелись по песку, а бездыханное тело с изуродованной башкой
плюхнулось на спину.
Сотни дикарей завопили, завыли, зарычали, приветствуя победителя
и воздавая почести его силе.