«София Сварожева была избрана самим Богом Танталосом для
службы в качестве послушницы. Сия великая честь доступна лишь самым
чистым и преданным Богам юным девам, в ком была обнаружена
божественная искра. Отныне и впредь София будет служить во благо
великого Бога. Эта огромная честь как для юной послушницы, так и
для её бывшей семьи. Примите наши поздравления».
Каждое прочитанное слово, будто раскалённый молот, било по
сердцу и отдавалось болью в душе. Всепоглощающая ярость вырвалась
из глубин моего сознания. Желал убивать. Руки рефлекторно сжались,
пальцы упёрлись в ладони. Сила, с которой я давил, только
увеличивалась, пока что-то тёплое не коснулось моих кулаков.
Перевёл взгляд. Кровь стекала меж пальцев и падала рядом с
матерью.
Я раскалил ладони и прижёг образовавшиеся раны. Эмоции настолько
переполняли меня, что не почувствовал боли. Листок, что я держал,
загорелся и, тлея, плавно опустился на пол. Вытер руки, запихнув их
в карманы.
В прошлой жизни я потерял слишком много дорогих мне людей,
друзей, по вине церковных ублюдков. Не счесть тех, кто сражался в
войнах, устроенных Богами, и сложил свои головы на поле битвы. Но
были единицы подобных мне, у кого хватило храбрости пойти против
церкви. После чего и они бесследно исчезли из этого мира и его
истории.
И сейчас, переродившись в новом теле, через две тысячи лет
оказавшись в этой ситуации, я осознал, что София мне дорога. Да,
эта взбалмошная девчонка, невоспитанная красавица, постоянно
спорящая со мной по каждому поводу. Ее порой наивные попытки
помочь, становящиеся проблемами...
Софья – моя новообретённая сестра, стала дорогим мне человеком.
И в этот раз вы у меня никого не заберёте!
Мама согнула ноги, уперев колени в грудь, и обхватила их. Она
причитала сквозь слёзы:
— Софушка… Моя милая, любимая, Софушка!
Её голос был полон горечи и печали.
— Расскажи мне, что произошло. Как они посмели забрать сестру?
Как я могу её оттуда вытащить? — произнёс я как можно спокойнее,
присев на корточки возле бедной женщины и нежно погладив её по
щеке.
Мама как будто этого и ждала. Бедняжка прильнула к моей руке и
зарыдала ещё сильнее. Встал на колени перед женщиной и обнял её.
Она всхлипывала на моём плече, пока я гладил её по голове. Через
пять минут она чуть успокоилась.
— Священники имеют право забирать детей из семей без согласия
родителей, — начала мама объяснять положение вещей не отстраняясь.
— Обычно кого угодно не берут. Ребёнок с детства должен быть
настоящим верующим, и в нём необходимо найти божественную искру,
отражающую богоизбранность. Церковь никогда не отдавала таких
детей, как бы родители об этом их не молили. Но Софа уже не
ребёнок! Я думала, что ей это не угрожает. Как же так?..