Всмотрелся в надпись: «Владимир Демидов. Первый Вознёсшийся из
людей, кто удостоился чести занять место рядом с Богами». Ниже
более мелким шрифтом было выбито: «Сильнейший маг Руси, герой
объединения империи».
Проклятье… Вознёсшийся, значит?.. Не убитый Богами, а
вознесшийся герой?! Кажется, в истории о моей смерти немало лжи…
Вот же твари! Сделали из меня символ их долбанной веры. Хорошая
посмертная насмешка…
На кухне стоял тазик с водой. Я обратил на него внимание сразу,
только не понял, зачем по центру-то ставить. Но когда закапало с
потолка, я всё понял: из большого пожелтевшего пятна периодически
падали капли. Осмотрелся ещё раз. А квартира, выходит,
двухкомнатная. Спальня матери и зал.
Послышался болезненный кашель. Мы с Софьей пошли в комнату
матери. Елизавета Сварожева пришла в себя и приподнялась на локте.
Синюшное лицо явно намекало на отсутствие здоровья, и то и дело
мама отхаркивала кровь.
Сестра рассказала, что долгое время мама трудилась медсестрой –
вот откуда у них иголка и нитки, а ещё умения Софьи. Но потом ей
пришлось сменить относительно безопасную работу в поликлинике на
предприятие, где много вредных отходов.
Елизавета работала не покладая рук, чтобы обеспечить достойную
жизнь своей дочери. И в итоге она серьёзно заболела. Руководство
завода, вместо того чтобы вылечить её, просто выгнало бедную
женщину на улицу. И осталось лишь жалкое пособие от государства.
Завод не дал ни копейки.
Именно тогда София и начала вести дела с местными бандитами и
ввязываться в сомнительные авантюры. Пусть и немного, но сестра
умудрялась заработать. В хорошие месяцы могли себе позволить
лекарства, которые почти не помогали. Маме врала, что устроилась на
работу в «прокат фильмов».
Будто оправдываясь, сестра сказала, что могла бы не лезть в
криминал. Но кто возьмёт на нормальную работу несовершеннолетнюю
девушку в беднейшем районе города? Тут было два варианта. Либо
проституция, либо незаконные делишки. Сестра выбрала второе.
— Мам, как ты, — спросила София, когда та окончательно пришла в
себя.
В этот раз в её голосе не было спеси и наглости. Лишь тоска и
печаль.
— Всё хорошо. Мне уже лучше, — хриплым голосом ответила
мать.
— Ну я же вижу, что это не так. Вижу, как тебе больно… — Глаза
сестры увлажнились: — Не волнуйся мама. Скоро… Скоро у меня –
зарплата, — с трудом солгала София. — Мы насобираем на
мага-целителя.