— Для каких других? — скривился
он.
— Для красоты, разумеется. — Я повел
рукой над картофельным полем. — Разве они не прекрасны?
— У тебя довольно специфические
вкусы, — заметил Оливарес после недолгого молчания, во время
которого он наверняка прикидывал, не издеваюсь ли я. Но, поскольку
сам он придумать не мог, куда еще можно запихать это растение,
решил, что я с небольшим прибабахом, простительном после столь
сурового потрясения, как смерть.
— Возможно, вы когда-нибудь меня
поймете.
— Это вряд ли. — Оливарес
окончательно потерял интерес к картофелю и перенес его на меня. — У
тебя безобразное отношение к безопасности. Если дом стоит на
отшибе, он должен быть окружен хотя бы забором.
— Я этим занимаюсь.
— Я не про это плетеное безобразие. —
Оливарес указал на мою картофельную клумбу и чародейский огородик.
— Я про общую металлическую ограду с чарами по периметру. Чародей
должен быть хорошо защищен.
— У меня стоит сигнальная сеть.
Оливарес удивился. Даже вытянул губы
в трубочку и застыл в этом положении, как будто собрался свистнуть,
но затем решил, что чародею в его возрасте свистеть не положено, и
передумал.
— Это уже неплохо. А насколько она
чувствительная?
— С какой целью интересуетесь? — не
повелся я. — Моя безопасность стоит того, чтобы о ее обеспечении не
рассказывать посторонним.
— Посторонним? Хандро, мальчик мой,
как думаешь, если бы я вчера не сказал, что признал тебя, а сразу
отправил бы сообщение в королевскую Тайную службу, твоя сигнальная
сеть сильно бы тебе помогла?
Мне и с ночными визитерами помогло
только чудо. Вообще, в правильных чародейских жилищах должен быть
потайной ход, о чем я начал задумываться, потому что защищенная
башня — это прекрасно, но защищенная башня, из которой можно удрать
по-тихому, — куда лучше. Можно сказать, вершина творения.
— Не думаю.
— Вот именно. Что толку, если ты
знаешь о нападающих, но не можешь от них защититься? — Оливарес
посмотрел на солнце, которое поднялось уже высоко, и предложил: —
Не будем тянуть до завтрака, принесем обоюдную клятву сейчас.
Спорить я не стал, потому что при
свете дня попытка уничтожить дряхлого проклятийника выглядела куда
непригляднее, чем ночью. Кроме того, для сохранения тайны пришлось
бы еще принести в жертву двух случайных свидетелей — наших слуг,
который уже видели Оливареса, поскольку Хосефа воспользовалась
транспортом второго нашего слуги, который сейчас упорно ковырял
ямку под воротный столб.