У обочины шоссе торчала вертикальная
ржавая труба. Я завязал трос на узел, протянул через дорогу и
прикрепил к крюку на бетонном столбе. Хорошо, как раз на уровне
груди. Так можно сбить едущего мотоциклиста.
Можно было накидать на дорогу мусор,
но здесь есть риск. Как правило тут не ездят в одиночку. Пока один
расчищает дорогу, другой страхует его огнестрелом. А то и вовсе
могут обстрелять из базуки близлежащие укрытия.
Вдруг живот пронзило резкой болью.
Внутри все словно взорвалось жидким огнем. Меня скрючило. Я упал на
асфальт. Только не это. Опять этот чертов приступ…
…
Палыч был Старшим Ликвидатором
формации Зубры и по совместительству являлся мозгокрутом. Так
называли тех, кто перевозит в голове ценную информацию. Передавать
данные по электронным каналам или на физических носителях было
опасно. Их могли перехватить. Самым надежным местом была черепная
коробка.
Делалось это с помощью нейрошлема.
Однажды я видел этот процесс – зрелище не для слабонервных. Даже
лошадиная доза обезболивающего мало помогает. Человека крутит и
корежит в приступах чудовищной боли. Потом он два дня ходит как
зомби и никого не узнает.
А информация была весьма ценная.
Палыч вез зашифрованные настройки для хирургической станции. Ее
обнаружили на Полигоне. Их всего-то осталось пять штук, и где
находятся остальные – никто не знает. Без настроек она не работала.
Это была капсула, которая могла проводить разные операции на
организме. Естественно, это была крайне нужная вещь. Подавляющая
часть населения страдала от опухолей, мутаций, дисфункций и кучи
недугов всех наименований. Мне же хирургическое вмешательство было
жизненно необходимо.
Это случилось месяц назад. Я сдуру
решил помародерствовать в одиночку в одном дальнем регионе
Запределья. Ультразвуковой отпугиватель животных работал не во всех
диапазонах. В результате во время ночевки меня укусил игольчатый
яйцеклад, мутировавший паук. Он отложил в моем теле личинку. Все
признаки заражения были на лицо. Как правило, в таком случае живут
не больше двух месяцев.
Я жил надеждой, что все обойдётся.
Иногда некоторым везло и личинка не вылуплялась. Но мрачные думы не
покидали меня. Я видел, что происходит с людьми, когда созревшее
существо вырывается наружу. Адские боли, помешательство, разрыв
грудной клетки… Неминуемая смерть. Личинка интегрируется во
внутренние органы. Достать ее крайне сложно даже опытному медику в
лабораторных условиях. Хирургическая станция была моей единственной
надеждой.