Противница, распахнула настежь двери подъезда и бросился за мной
вдогонку. Причем дверь при открытии бахнула о лутку с такой силой,
что осталась открытой, впуская в полумрак первого этажа яркие лучи
заходящего солнца, а штукатурка со стен осыпалась в трех местах.
Видимо моя преследовательница окончательно сломала и так
«полуживую» дверь.
На лестницу, ведущую к моему месту засады, влетела хрупкая
девочка в платьице василькового цвета – кудрявые русые волосы
растрепались во все стороны, глаза горели праведным огнем, а ноздри
маленького курносого носа раздувались от сбившегося дыхания. Лучи
солнца, светящие из проема от сломанной входной двери, просвечивали
ее и так тонкое ситцевое платьице насквозь, показывая силуэт
хрупкого девичьего тела.
Честно признаться, я залюбовался открывшейся картиной. И если бы
это был киллер, то я был бы уже мертв.
– «Под цвет внедорожника, платье, что ли?» - подумал я и
заулыбался от своей тупой логики.
Похоже, девочка не сразу увидела меня. Все-таки моя задумка с
ослеплением частично сработала. Но после того, как девочка
сфокусировала взгляд на моей персоне, я решил сразу же перейти в
наступление:
- Ты зачем за мной следишь?! А! - Грозно крикнул я на
девчонку.
Я ожидал чего угодно, но не такого поворота событий.
- Ой! Мама! - громко крикнула барышня, и прикрыв рот ладошками
начала реветь и нести какую-то неразборчивую ахинею: - Нет! Только
не убивайте! Я очень боюсь! Не умертвляйте меня! – кричала сквозь
слезы моя преследовательница, закрыв руками глаза и вертя головой
из стороны в сторону. Половину слов я вообще не мог разобрать -
какой-то: «колдун», «заморозка». Я стоял в шоке. Надо было срочно,
что-то делать, а то скоро сбегутся все соседские бабушки. И я еще
получу за сломанную входную дверь. Подходить к девушке я побоялся,
а потому как можно спокойнее сказал:
- Перестань реветь! Я тебя не трону.
Как ни странно, но это подействовало. Девушка перестала плакать,
убрала ладони от лица и посмотрела на меня своим большими мокрыми
глазами.
- Тебя как зовут, - спросил я как можно спокойнее.
- Аленушка, - с детской невинностью, не моргая своими огромными
глазами, пролепетала девочка.
И тут от нервного перенапряжения меня прорвало:
- Ой! А я Иванушка. Братец твой! – Сказал я и начал истерически
смеяться.