— Надо. По-моему, я видел там людей.
Если боишься, оставайся тут, я сам.
— Ладно. — Рата зажмурилась. — Я
спрячусь!
— Только недалеко, а то я потом тебя
не найду... Хотя ладно, в чат напишу. И ты тоже пиши, если что-то
случится.
— Хорошо!
И, оставив Рату на месте и даже не
сомневаясь в том, что через
несколько секунд она спрячется так хорошо, что ни с какими собаками
не найдешь, я снова перевел взгляд на перекресток перед нами. Взяв
дробовик наизготовку, я активировал Клобук Сокрытия, чтобы меня не
заметили и побежал к перекрестку.
Несколько десятков метров — и я уже
мог рассмотреть, к чему конкретно я приближаюсь. А когда рассмотрел
— понял, что мне это не нравится.
Это действительно была сороконожка,
только не цельная, а разделенная на отдельных существ. Существ
человеческого вида, моего вида. Мужчины и женщины, самых разных
возрастов, от восемнадцатилетних
юнцов, у которых еще пушок на щеках не пробился, до седовласых
стариков. Оборванные, местами окровавленные, кто-то даже без обуви,
они, спотыкаясь, брели по асфальту, глядя в затылки друг другу,
словно преступники, которых конвоировали на расстрел.
И по бокам этой унылой шеренги даже
шагали конвоиры. И я сначала не поверил своим глазам, да так сильно
не поверил, что даже протер их украдкой, но все осталось на своих
местах — мне не показалось.
Людей конвоировали основанцы. Трое
разномастных, словно надерганных из разных миров (да так оно, в
общем-то, и было) существ, в разноцветной и разнородной броне, с
различным оружием в руках конвоировали полтора десятка людей. Двое
шли по бокам шеренги,один —
замыкал ее, поминутно тыкая странным тонким стволом в спину
последнему идущему. Я даже не стал рассматривать этот ствол, как не
стал рассматривать все прочее оружие в руках основанцев — какой
смысл? Все равно после смерти и оружие и броня пропадут,как пропадали уже не раз. Разве что в
инвентарь попробовать спрятать... Или из инвентаря тоже пропадет?
Если уж система забирает «причитающееся ей», то инвентарь это
последнее место, где следует пытаться эти вещи спрятать — он ведь
тоже принадлежит системе.
Черт, вот опять в непонятной ситуации всякие ненужные мысли в
голову лезут. Слишком глубоко копаю, слишком сложные вопросы задаю
сам себе, и сам же себе не могу дать на них ответы. Сейчас намного
важнее другие вопросы, на которые ответы получить пусть ненамного,
по лег