— А зарплата меня будет? — осмелев, выпалила. — Я не собираюсь
быть вашей пленницей.
— Кем? — поперхнулся он.
— Мне нужна зарплата и я съеду на съёмную квартиру. Вы скоро
убедитесь, что я ни в чем не виновата, а у меня жизнь продолжается,
между прочим, и не стоит на месте из-за Вас. Мне мальчиков забрать
нужно.
— Значит, так. Об отдельном проживании будешь думать, когда я
разрешу. То есть, когда всё окончательно решится.
— Что? Я не могу так! Если ваше расследование затянется на
месяц?
— Месяцев пять не меньше. — вставил он мрачно.
Я еле сдержала слёзы, сжала губы и отвернулась, чтобы проморгать
их.
— Я не могу столько ждать. Вы не понимаете. Они там одни. Совсем
одни. Я им нужна.
— Да как будто я этому рад! — возмущенным голосом сказал за моей
спиной. — Сядь уже. Не съем я тебя.
Я только глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Слезами делу не
поможешь, и плакать я не буду. Даже если хочется.
Он сидел, постукивая карандашом с золотым наконечником по
столу.
Я развернулась, и только хотела что-то сказать, как вошел парень
лет двадцати пяти.
— Вызывали, шеф?
— Стучаться когда будешь, Андрей? — хмуро отозвался Зимин.
— А что я помешал конфиденциальному разговору? — хохотнул
парень, а я гневно глянула на него.
Взгляд Дмитрия Марковича был не менее впечатляющим. Парень
поднял руки в примирительном жесте.
— У окна стол организуй моей новой помощнице. У тебя час. Вход в
сеть компании с доступом Стажера. И да. Пометку сделай.
— О, это она? — с любопытством поглядывая на меня, спросил
парень. Зимин ничего не ответил. Кивнул только.
— Один момент. Пошел приступать к работе.
Он вышел в приемную, и мы услышали:
— Галочка, свари мне кофеёк, я сейчас пригоню ребят и приду
проверить работы.
Я присела на диван, он был тоже кожаным, как в приемной, только
глубокого коричневого цвета с красивыми изогнутыми
подлокотниками.
— Будешь выполнять мелкие поручения. Мои личные, кое-когда
помогать Галине. Пусть все думают, что я влюбился в тебя и у нас
отношения. Поняла?
Очень мне нужны его отношения, особенно такие. Но я послушно
кивнула. Хочет изображать влюбленного идиота, пусть. Только я
ничего изображать не собираюсь!
— Поняла.
— И повеселее, пожалуйста, а то никто не поверит что влюбился в
унылую стажерку.
— Ну это уже к Вам вопросы, может Вы только таких и любите.