Стрела с лёгкостью пробила десятку, застрявшая в самом конце
мишени из сжатого сена. И это не предел.
Грейджой осознал почему летнийцы запретили вывозить златосерд из
родных островов - такое оружие с лёгкостью может обратиться против
своих создателей и жители Вечнозелёного Архипелага успели в этом
убедиться в войнах с работорговцами из Василисковых Островов.
Ему стало интересно - пробьёт ли стрела, выпущенная с такого
лука кожаный нагрудник, ничем не защищённый?
Аша смотрела за всем этим завороженно – её всегда восхищало
умение Теона стрелять из лука – и сейчас он в очередной раз
подтвердил что умело обращается со своим дальнобойным оружием,
несмотря на малый возраст.
Теон являлся самым младшим из всего выводка лорда Бейлона
Грейджоя, но Аша признавала главенство необычного брата. Она не
могла тягаться с ним в знаниях или боевых умениях. Всё что
оставалось маленькой девочке - хвостиком бегать за братьями.
И иногда Аше было больно от своего положения. Может, придёт
время и она станет большим, чем дополнением Теона?
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
Через пару дней вернулись Родрик и Марон, ходивших в морской
поход в Эссос, на Ступени. А вместе с ними приплыл и Эурон Грейджой
на своём корабле - поджаром, наводящим страх, с одной мачтой и
чёрными парусами.
А вместе с ними, как и говорил отец, в Лордпорт стали прибывать
лорды и сопровождающие их капитаны с верными людьми. Десятки гербов
развеивались в главном зале и коридорах Пайках, сотни людей в
шкурах из Большого Вика и Харлоу заполонили собою улицы небольшого
портового города.
Теперь в Лордпорте не так безопасно, отчего походы Теона с Ашей
в поселение прекратились и они всё своё время проводили в
Пайке.
Сидя около замкового очага, Теон рассказывал Аше разные истории,
взятые им из прошлой жизни и немного переработанные под образцы
Вестероса.
Девочка устроилась на удобном стуле со спинкой и свесив ноги, с
живым интересом слушала причудливый рассказ младшего брата. В
смешных моментах она белозубо улыбалась, а в сложных ситуациях, в
которые попадали герои - мрачнела и становилась угрюмой.
Но они не были одиноки в общих покоях Морской Башни.
Пристроившись на утеплённой шкурами сиденье, слушал и Эурон.
Не перебивая, дядя всё своё внимание обратил на очаг, с его
переплетающими язычками ярко красного пламени и трескающими
поленьями. Но маленький Грейджой чувствовал единственный глаз на
себе - задумчивый и таящий в себе жестокость.