– Очень рад, что ты всё осознала. И отца моего прости, он немного погорячился вчера. Тоже нервничал.
– Да, конечно…
Жак наклонился ко мне и попытался поцеловать в губы, но я увернулась и подставила ему щеку. Обойдётся!
– Что-то не так? – нахмурившись от такой реакции, спросил Жак.
– Не хочу пачкать тебя помадой, – выкрутилась я, виновато улыбнувшись.
– До завтра. Твой отец пригласил нас с отцом и матерью на ужин.
– До завтра.
Как только дверь за ним закрылась, я выдохнула и бросила взгляд на Гилберта, но тот отрицательно качнул головой и направился в противоположную от парадной сторону. А вечером я нашла в нашем тайнике записку с просьбой быть собранной к двум часам ночи.
***
Саманта сегодня вела себя крайне неподобающе и раздражающе в течение дня, а во время ужина и вовсе села за общий стол напротив меня, по левую сторону от отца.
– Мне казалось, что у персонала есть свой буфет, где они и трапезничают, – сказала я, когда Саманта практически выхватила из моих рук салатницу и щедро положила салат с курицей сначала отцу, а потом и себе.
– Следи за своим языком, – ответил отец. – Ты слишком многое себе стала позволять.
– По-твоему, подобное поведение прислуги в отношении твоей дочери и наследницы допустимо?
– А кто сказал, что ты что-то наследуешь? – промокнув губы салфеткой, спросил отец. – Если не забыла, то у нас, магов, эльфов и ещё части существ, наследство передаётся только по мужской линии. Исключительно. А Саманта скоро станет ла Виэда и УЖЕ, – последнее слово он выделил, выразительно глядя на меня, – носит моего наследника.
– О! Отлично! Мама умерла родами ради твоей великой цели – получить наследника, – хмыкнула я, глядя в глаза мужчины, которого считала отцом.
– Да как ты смеешь! – Патрик хлопнул рукой по столу, отчего даже приборы подпрыгнули, но я не вздрогнула, у меня уже нет пути назад. А ещё мне показалось, что я ощутила лёгкое покалывание на кончиках пальцев, словно моя сила начала бурлить, как это бывает, если затягивать с инициацией, после встречи подходящего партнёра. Об этом я читала в небольшой тетрадке, где делала свои записи ещё моя бабушка и которая лежала в запретной части библиотеки, куда меня водил тайком ото всех Гилберт.
– Смею, дорогой папочка, – я взяла бокал с соком, но даже не сделала ни глотка. – Ты же решил меня отдать магам в качестве батарейки. Сколько они тебе за это заплатили? А? Или ты преследуешь какие-то свои великие цели, ради которых можно смело пожертвовать своей дочерью.