– Размечтался, – выключила конфорку под сотейником и отправилась в комнату.
Дала чистую майку, джемпер, носки и выдала новенькую зубную щётку.
– Должен будешь, я себе её покупала, – многозначительно вздёрнула бровь и сунула вещи мажору в руки.
– Спасибо, мамочка, – заржал гад и вернулся в ванную.
Покачала головой и стала накрывать. Когда Ольшанский вышел, на столе уже дымилась каша в тарелке, рядом остывал кофе.
– Ты чудо, – вытирая волосы, произнёс он. – Мне уже гораздо лучше, пока собираешься, вызову такси. Поедем вместе.
– Да помню, – закатила глаза и поплелась приводить себя в порядок и собираться...
Когда оделась и вышла в кухню, Ольшанский подпирал задом подоконник, пил кофе и поглядывал в окно.
– Слушай, я тут заинтересовался, как много у тебя платьев? Есть развратные?
Закатила глаза, взяла свою чашку с кофе и отхлебнула.
– Почему ты их не носишь? – не отставал гад.
– Помолчи, если не хочешь поехать в универ один, – бросила многозначительно и стала готовить для Димы завтрак. Он привык с утра кушать плотно, зато вечером мог вообще ничего не съесть.
Парень появился минут через пятнадцать, когда я почти закончила. Взъерошил волосы и прикрыл зевок.
– Я решил поехать на учёбу с вами, – произнёс он и сел за стол.
– Это вряд ли, – натянуто улыбнулся Ольшанский и снова глянул в окно. – Возле подъезда стоит джип. Если выйдем все вместе, у моего отца появится очень много вопросов. Так что прости… я оставлю деньги на такси, а нам с Ритой уже вызвал.
– Как у тебя всё продуманно, – недовольно буркнул Дима и вышел из-за стола. – Я умываться, а вы можете катиться… – и вышел.
– Серьёзно?! – злясь воскликнула и бросилась к окну. Джип, и правда, стоял. – Ты знал, так ведь? Поэтому разыграл эту комедию, чтобы остаться у нас?
Ольшанский непринуждённо передёрнул плечами.
– Кто знает. Я и сам порой плохо понимаю собственные мотивы.
– Идиот, – процедила и выключила плиту. – Если мои отношения с Димой из-за этого испортятся…
– Меньшикова… – выдохнул мажор, ставя чашку на стол. – Ваши отношения испортятся без моего участия. Когда ты снимешь розовые очки, наконец… – и направился в коридор, а я могла лишь возмущённо фыркать ему вслед.
Какой же он гад всё-таки!.. так бы и придушила. Дважды…
Так началась самая отвратная неделя в моей жизни.
Ольшанский провожал меня на учёбу и с учёбы, посещал все мои тренировки, не раз приходил на мой факультет, за что особенно мне хотелось его прибить, ведь весь мой курс знал, что я встречаюсь с Соколовским. Поползли слухи. А эта сволочь… притащилась встречать меня с букетом. И ладно бы банальных роз, но гад притащил мои любимые ирисы. И это на глазах почти у всего универа.