Я переступила порог, осторожно
прикрыв за собой стеклянную дверь, и только сейчас заметила на
увитых плющом перилах довольно крупного рыжего кота. Он нетерпеливо
размахивал пушистым хвостом, кисточки на его ушах шевелились в такт
этим движениям.
— Какая киса! — воскликнула я,
потянувшись к пушистому зверю, чтобы погладить. — И почему я тебя
раньше тут не видела?
Но стоило мне только коснуться
мягкой шерстки, как рыжий негодник зашипел и сомкнул челюсти на
моих пальцах.
Я взвизгнула от боли и поспешно
одернула руку. Вот же гад! Дикий что ли?
— Что за манеры? Чуть что, так сразу
руки распускать?
Кот тряхнул головой и принялся
вылизывать рыжую шерстку.
Я огляделась, в поисках источника
голоса, но никого кроме меня и пушистого кусачего зверя на балконе
не оказалось. Я даже заглянула в комнату, чтобы убедиться
наверняка. Никого!
— Киса? — я сделала неуверенный шаг
к животному.
Кот поднял на меня зеленые
глаза.
— Вообще-то кот, — поправили
меня.
— Говорящая киса, — невольно
прошептала я, округлив глаза. Ноги подкосились и если бы не перила,
за которые я вовремя ухватилась, рухнула бы на пол. Разве такое
возможно?
Я огляделась по сторонам, надеясь
отыскать хоть что-нибудь деревянное, чтобы привычным с детства
жестом отогнать от себя нечистую силу, трижды стукнув костяшками
пальцев. Но, увы, ничего не обнаружила.
— Тоже мне, барская дочка, — фыркнул
кот, прохаживаясь по перилам балкона. — Ни манер, ни
воспитания!
Облизнувшись, рыжий зверь спрыгнул
вниз, и, отвесив поклон, представился:
— Меня зовут Роберт Пул. Но для
друзей просто Рыжик.
«Роберт Пул», — повторила я про себя
по слогам, пытаясь вспомнить, где это имя я уже слышала… Ведь
определенно слышала!
Спустя полчаса я убедилась в том,
что Рыжик — довольно таки образованная киса. Ой, кот. Но погладить
мне себя он так и дал. Жадина!
— Не люблю я все эти нежности, — в
который раз кот отрицательно качнул головой. — С детства не
терплю.
В столице все коты были не прочь
запрыгнуть к кому-нибудь на коленки в поисках ласки. А этот что?
Нет, это определенно неправильная киса!
— А разговаривать тебя кто научил? —
поинтересовалась я, неустанно наблюдая за маленьким хищным
зверем.
— Не помню, — уклонился от ответа
Рыжик. — А вот тебя этому точно плохо учили. Назвать кабинет
господина мусорной кучей! — воскликнул он. — Как тебе такое в
голову взбрело? Даже дочь мясника себе такого не позволяла!