Когда дед Агей подошел к ребятам, они уже освободили от троса больную ногу. Изюбренок лежал, смиренно вытянув тонкую шею. Лишь диковато прядал ушами от каждого прикосновения пальцев.
– Ну, шараш-монтаж! Механики липовые! Такого красавца едва не загубили! – запричитал дед Агей, доставая походную аптечку.
Промыв рану из фляжки и убедившись, что кость цела, он попросил ребят еще раз придержать изюбренка и щедро плеснул на рану настойкой из березовых почек. Судорога, потрепав, отпустила щупловатое тело, обтянутое шелковистой шерстью.
– Оклематься б тебе потихоньку, да больно доброхоты у тебя ненадежные, – кивнул на корчу дед Агей. Того и гляди – накличут беду.
– Вы идите, деда. Мы покараулим пока, – сказал Сашка.
– И вам дорога не близкая, – возразил дед Агей, оглядев уставшие лица ребят.
Они успели развести костер, попить чаю. А изюбренок все лежал на боку, время от времени пытаясь зализать рану.
– Ну, милок, пора. Давай подниматься будем! Едва дед Агей протянул руки, собираясь помочь изюбренку, как он испуганно дернулся и рывком встал, растопырив не твердые еще ноги.
Ожидающее развязки воронье откликнулось гомоном неодобрения.
Припадая на раненую ногу, малец отскочил в сторону и набычился, готовый к отпору.
– Вот так, дурашка, и держись! Чувствую, оклемаешься. Только на зубы никому не попадайся! – с подчеркнутой бодростью сказал дед Агей и поторопил ребят. Дорога им предстояла не близкая.
Еще раз ребята остановились, услышав, как мекнул им в спины изюбренок. Бросили по камню в сухую корчу, переполошив черную свиту.
– Идем, идем! На ногах они его не возьмут. А тайга рядом. Постоит и утопает, – обнадежил спутников дед Агей.
Ребята брели по дороге и закатное солнце золотило их спины. Редкие машины обгоняли троих, гудели, прижимая их к обочине. Гудели от усталости ноги.
В низинах уже густел сумрак, когда сзади из-за поворота вынырнул дребезжащий на всю округу колесный трактор.
– Кока-Коля! – обрадовано известил Орка, хоть и так все признали водителя. Загалдели разом, выбежав на проезжую часть. Мотор заглох, но трактор проехал мимо ребят дальше, постанывая и покрякивая, пока не осел в глубоком ухабе. Из кабины высунулась патлатая голова.
– Тормоза что ль ослабли? – полюбопытствовал Сашка.
– А-а, – обойдется. – сплюнув, ответила голова.