И тут же:
– Ну да ладно, хватит грустить, чего высиживать? Хватай холст и краски, давай писать!!
Вот какие обороты были свойственны душевному устройству моего друга. Он был в одном лице и муж, и дитя. В нем уживались озорной плутишка Питер Пен, фантазер Мюнхгаузен и простодушный Макар Нагульнов.
Паша слыл ещё и великим естествоиспытателем. Много путешествуя по миру, он со свойственной ему непосредственностью мог принять участие в зрелищных национальных представлениях и дегустациях, от которых потом сильно болела голова, способствуя особому приливу ностальгических и патриотических чувств, притупляющих остроту впечатлений от пребывания на чужбине. Паша объездил много стран, подолгу работал во Франции, Германии. Много раз бывал в Италии, которую нежно любил и, как истинный русский интеллигент, знал о ней всё или почти всё, превосходя в этом знании жителей славного Пиренейского полуострова.
Любопытство и профессиональный долг, а в прошлые годы Павел много работал как реставратор живописи в комбинате им. Вучетича, заносили его и на Байконур, и в такую экзотическую страну как Вьетнам.
Конец ознакомительного фрагмента.