- Каждый раз болит
голова, когда пытаюсь вспомнить, - пожаловалась я. – Но за халат спасибо.
Впрочем, я так и не знаю, куда делись мои вещи.
- Какие вещи?
- Если я была твоей
наложницей, значит, у меня тоже были вещи? Не могла же я в одном платье отправиться
с тобой в путешествие?
- А вдруг их смыло во
время шторма? – спросил он.
- Какого шторма? – не
поняла я и задумалась. Может, так и было? Поэтому и корабль другой? То
есть, я действительно принадлежу ему? Тогда откуда тут личная каюта? Ничего уже
не понимаю!
Воспользовавшись моей
заминкой, Назар встал и подошел ближе. И вдруг резко обнял,
прижав к себе. Я заколотила руками его грудь.
- Отпусти!
- Благодарить будешь?
- Я уже сказала
спасибо, - проговорила я, пытаясь выбраться из его захвата.
- Это очень дорогая
вещь, не видишь, как я ценю тебя? Даже теплую ванную велел для тебя нагреть, а
ведь на корабле посреди моря пресная вода на вес золота.
- И что? Мне без
разницы, сколько у тебя денег! – гордо поведя плечом, я презрительно глянула на
него. Не знаю почему, но золото и другие ценности меня не
волновали.
- Чем больше
сопротивляешься, тем больше хочу тебя…
- Что?
- Наказать за
непослушание, - его голос внезапно стал тише и таким вкрадчивым, что я стала
чувствовать себя спокойно и расслабленно. Он же смотрел на меня и в глубине его
темных глазах отражался свет от зажженной лампы, становясь, то больше, то
меньше. Густые ресницы отбрасывали тени на его скулы, и весь облик мужчины
олицетворял опасную мощь.
Я хотела ответить
что-нибудь дерзкое и обидное, чтобы он выскочил из моей каюты и оставил меня
одну. Но вместо этого прислушивалась к его ровному дыханию и запаху: кедра и
незнакомых пряностей, смешанных с солью и мускусом. Нависая надо мной, он
завораживал, как хищник свою жертву.
И рука Назара на моей
талии оказалась неожиданно теплой, а касание все меньше походило на удержание
противника, а все больше на …
- Будешь послушной,
увидишь, каким добрым я могу быть, - сказал он тихим хрипловатым голосом. А
потом потянулся ко мне, намереваясь поцеловать.
Я отпрянула от него,
воскликнула:
- Уходи немедленно!
Он резко выпустил
меня из объятий и угрожающим тоном сказал:
- Уверена? - в его
тоне было раздражение и нетерпение одновременно. Глаза сверкали яростью.