Глаза заливает кровью, и я хватаю эту разбушевавшуюся тварь за
горло и, швыряя на диван, наваливаюсь сверху. Мозг отрубается к
чертям. Предохранители летят один за другим. Лёгкие в бешеном ритме
вентилируют воздух.
- Слушай меня внимательно, ты зарвавшаяся подстилка, - брызжу
слюной, как взбеленившаяся псина, - если из твоего потасканного рта
вылетит хоть одно поганое слово в её сторону, то я тебе шею голыми
руками сверну и ни один папочка не поможет! Ты поняла меня? - девка
кивает, выпучив в ужасе глаза, но мне похую. - Если ты, блядь,
приблизишься к ней, - киваю в сторону танцпола, - ближе, чем на
десять шагов, я тебя как скотину выпотрошу. Поняла? —говорю очень
тихо, зная, что мой тон пугает похлеще дикого рёва.
Сильнее стискиваю пальцы на её глотке. Она трясётся и с трудом
выдаёт ещё один кивок.
- Отлично. - подрываюсь на ноги и тут же забываю об этой
шалаве.
Ищу глазами Настю, но на танцполе её нет. Паника накрывает
сразу. Ничего не соображая, начинаю остервенело метаться по
комнате, пока не выцепляю, как какой-то чёрт зажимает её
пошатывающееся тело возле лестницы. То, что ей это противно замечаю
сразу. Она упирается ладошками ему в грудь, в попытке оттолкнуть,
но силы явно неравны. Не думайте, что если бы она этого хотела, то
я поступил бы иначе. Я в любом случае эгоистичная сволочь.
В считанные мгновения оказываюсь за спиной этого уёбка и,
оторвав его от дрожащей девчонки, с башки заряжаю ему в морду. Он
шатается и оседает на пол. Второй удар пропускаю с ноги, сначала по
рёбрам, а потом и по склонённой морде.
Лопающиеся в глазах капилляры, застилают взгляд красной пеленой.
Слышу тихий вдох сбоку и временно забываю об этом ушлёпке. Эту суку
я запомнил, потом разберусь. Хватаю Настю за руку и тяну к выходу.
А она тупо стоит и смотрит потерянным взглядом.
- Ну и какого хуя ты, блядь, творишь? - вымещаю на ней злость,
даже не стараясь сдержаться.
- Я...я... - лепечет дрожащим голосом.
- Головка от хуя, Настя! – рявкаю бешено.
Понимаю, что надо тормозить, но сука, не выходит.
Тормоза отказали. Крышу снесло к херам. Все предохранители
перегорели. Поэтому выдаю такую дичь, от которой самому выть
хочется, когда смотрю в её перепуганные зелёные глаза и на дрожащие
губы. А в следующую секунду она вырывает руку, не успеваю
перехватить, как Миронова бросается мне на шею и вжимаясь всем
своим, идеально подходящим по моё, телом, шепчет прямо в рот: