Я рассмеялся и сказал:
– С трудом представляю себе тот
обрубок, который ты будешь представлять собой после взрывов. Мы
летать‑то хоть сможем?
– Только по инерции, –
оптимистично ответил он.
Обсудив детали, приступили к
реализации плана. Запустив роботов, мы принялись таранить ими
корабли‑погрузчики, и сразу же в сторону базы полетели сигналы
бедствия.
Перехватив приказ военной базы флоту
проверить причину выхода из строя погрузчиков, я сразу запустил еще
с десяток роботов, которые понеслись к фабрике, засоряя эфир
пиратскими сообщениями из прошлого боя.
Получив эти сигналы, база объявила
тревогу, и на помощь ушедшим вперед кораблям отправились еще
несколько. У базы и гиперворот осталось меньше половины всего
флота.
Пока царил переполох, надо было
приступать к решающей фазе нашего плана. Включив маскировку, мы
рванули по проложенному нами маршруту – к гиперворотам. Я с
замиранием сердца следил за сторожевиками, но маскировка инетрогов
и всеобщая суета нас не подвели, мы проскочили незамеченными.
Далее последовало подготовленное
театральное представление: взрывы, вопли о помощи, невесомость и
ожидание в темной рубке, когда нас возьмут на буксир.
Ждать пришлось недолго. После такого
эффектного появления мы обратили на себя всеобщее внимание, и к нам
бросился один из кораблей охраны, располагавшихся поблизости. Он‑то
и подцепил нас силовым захватом и втянул в док базы. Очень скоро
роботы‑техники срезали торчащие в разные стороны элементы
конструкции Корабля, и в рубку ворвались вооруженные существа,
облаченные в темные скафандры.
Мне даже не пришлось притворяться
испуганным: когда Корабль взрывом оторвал рубку с парой соединенных
с ней отсеков, а потом разнес чуть ли не вдребезги ставшие
ненужными корму с двигателями, то я, находясь в крутящемся и по
инерции летящем в сторону базы обрубке, серьезно обеспокоился своим
здоровьем.
Один из тех, что вторглись в рубку,
что‑то сказал.
– Жив, давайте сюда
врача, – перевел мне Корабль.
Я закрыл глаза и лежал до прихода
врача. Он осмотрел меня и дал понюхать какой‑то гадости, отчего я
тут же «пришел в себя».
– Где я? – слабым голосом
спросил я у стоявших полукругом людей и теронов.
В ответ послышались возгласы на
разных языках.
– На каком языке он говорит?
Кто‑нибудь его понимает? – перевел их слова Корабль.