А примерно к обеду к нам на огонёк завернул и некий наш давний знакомый – для краткости назовём его просто Громобой.
– Здорово, Гром! – окликнул я его издалека.
Лицо его, в ответ, озарилось неподдельной радостью. Все тут же бросили свои дела, и начали пялиться в его сторону. Но выглядел Гром вполне себе… как всегда, только был более загоревшим и несравненно более счастливым.
– Я еду с вами! – подобно пламенному удару грома вдруг обрушил Громобой свои слова.
– Как?! – в шоке уставились на него мы с командиром.
– Поручение руководства! – пояснил Громобой. – Однако, я и сам желал принять как можно большее участие в планируемой освободительной операции. Кроме того, сыграл роль и фактор моего личного знакомства с вами обоими.
– Да, славная будет заварушка! – масленно заулыбался командир.
– Здравствуйте, товарищи! – несколько запоздало провозгласил Громобой, поворачиваясь к остальным.
В ответ ему раздался нестройный гул приветственных возгласов.
– Дисциплина – к чёрту! – пожаловался командир.
– А к чёрту её! – сжонглировав словами, отозвался Громобой. – Чтобы умирать дисциплины не много нужно!
– Сколько поляжет! – трагически возгласил Унданга.
– А что остаётся?! – подал голос Громобой. – Что остаётся?!
– Как всегда.
Позже Громобой улучил момент, и подойдя ко мне, спросил:
– Ну, как ты, Рома?
– Всё в порядке. Только бы всё получилось! – вдруг вырвалось у меня.
– Ты про наступление?
– Да. А про что ещё?
– Не навсегда же нацисты поработили человечество! – положа руку мне на плечо, отвечал Громобой. – Мы должны победить. И Он должен быть на нашей стороне, в этот раз!
– Ты веришь, что всё получится?
– Господь один знает, что нам нужно, – с полузатаённой печалью сказал Громобой. – Пусть… пусть и будет… по Его Воле.
Всё следующие дни мы с рассвета до заката грузили снаряжение, продовольствие, оружие, боеприпасы в небольшой, но основательно сделанный пароходик, любезно переданный на нужды армии кем-то из местных жителей – выходить на ней в море, почти целиком контролируемое флотом Германии всё равно было невозможно. К вечеру второго дня Громобой неожиданно позвал меня и командира, и спросил, как мы планируем штурмовать город. Ознакомившись с нашим коллективным творчеством, он надолго задумался, а потом объявил:
– Совершенно не годится. Не учтены силы повстанцев, не учтена возможность скорого прибытия подкрепления к противнику, не учтена возможность авиационного налёта вражеской эскадрилии из Германии – нам, с одной стороны, необходимо в кратчайшие сроки взять город, а с другой стороны, мы имеем возможность осуществить это в действительности. Необходимо постоянно поддерживать связь с отрядами повстанцев, необходимо осуществить наступление одновременно с нескольких сторон, необходимо координировать действия всех подразделений Бригады. Необходимы более высокие темпы наступления!