– Маша, ты должна уехать отсюда. Я не могу смотреть, как отец избивает тебя, и не могу наблюдать, как ты таешь на глазах.
– Мам…
Вытирает слезы подолом платья.
– Я позвонила Тане. Она ждет тебя. Пожалуйста, поезжай к ней. Так будет лучше для нас всех и я буду спокойна. Да и Тане нужна помощь с Линой.
Заодно поможешь ей по хозяйству. А там глядишь, и твоя жизнь наладится.
Мне становится тяжело дышать. Целый год я была под домашним арестом. Я не знаю, как вернуться в общество. Не знаю, как смотреть людям в глаза.
– Я не могу, – сажусь на кровать рядом с мамой. Она берет мои руки в свои.
– Ты должна это сделать, – произносит ласковым голосом, – ради меня, – поднимается на ноги и идет к окну. – Все эти скандалы с побоями к добру не приведут.
– Я не могу, – качаю головой.
– Сможешь. Ты у меня сильная. У тебя обязательно все получится, я верю в это. Надо учиться на своих ошибках и жить дальше. Мы все ошибаемся, но каждый имеет право на второй шанс.
Ей, как и любой матери, хочется счастья для своего ребенка. Я не могу винить ее за это.
Проблема заключается в другом. Я не достойна второго шанса. Я не даю себе второго шанса.
– Мам…
– Я прошу тебя, Маша, – поворачивает голову в мою сторону, – сделай это.
– Я… боюсь, – признаюсь в своем страхе и опускаю голову.
– Не стоит бояться. Ты молодая. У тебя вся жизнь впереди.
– Мам, зачем эти пустые надежды?
– Попробуй начать сначала, – подходит ко мне и садится рядом, – мне больно смотреть на тебя. От моей девочки не осталось ничего. Лишь тень. Возможно, переезд в город изменит твою жизнь.
Смотрю на нее и вижу в ее глазах надежду. Как же маме объяснить, что моя жизнь разделилась на до и после того случая? Порываюсь это пояснить, как входная дверь с грохотом открывается. Сердце бешено стучит. Я уже знаю, что будет дальше. Переглядываемся с мамой. Ее лицо застывает в гримасе боли и страха.
– Где эта тварь? – кричит отец.
Дрожь пробегает по телу и сковывает меня. Руки моментально леденеют. В комнату влетает отец с искаженным от гнева лицом.
– Сука! – пару шагов, и он стоит передо мной. – Сколько еще мне краснеть перед людьми? – с размаху отвешивает мне пощечину. Пронзающая боль. Щека горит. Прикусываю губу, чтобы не расплакаться. Красные глаза то ли от спиртного, то ли от гнева сверлят меня. Сглатываю.