– А я вам рассказывал, что в экстренной ситуации человек может вытворять такие вещи, – сказал Кабан.
– Ну, мы же хотели приключений? Вот они, – улыбнулась Вика. – Хотя в машине, честно скажу, до смерти перепугалась.
– Хм, приключения, – продолжил Штырь, с заметно упавшим настроением. – Я, кажись, человека убил.
– Человека?! – Не выдержал возмущения Кабан, вставая со своего портфеля. – Этот «человек», с остальными «человеками», нас с Коляном, вот так вот, – он пнул ногой портфель, – чуть не убил. Может, тебе было бы спокойнее, если бы они нас замочили, а ты, типа, не при делах. – Он сел, и сурово добавил: «Забудь, не было выбора. Ты друзей спасал».
– Влади, – мягко сказала Вика, – с чего ты взял, что он сдох, скорее всего, он просто вырубился, а те на кипеше давай вопить.
– Ладно, – бодро сказал Штырь после десятиминутного молчания, – надо двигаться.
– Идти вперёд, наверное, не надо, – предположил Кабан. – Я слышал, что недалеко от города только одно пятно, и мы, скорее всего, на нём, а диаметром оно около 10 километров, далековато шаркать.
– Назад идти – поймают, – предупредила Вика.
– Да ладно, кто там нас особо ищет? – Предположил Штырь. – Ща идём назад, дойдём до леса – разберёмся. Ну, в натуре, не переться же на тот конец.
Ребята встали и пошли обратно. Всё так же, до самого горизонта не было видно ничего, кроме ровной потрескавшейся земли.
– Неужели мы столько пробежали? – С лёгкой тревогой спросила Вика.
Подростки шли около четверти часа, но леса всё ещё не было видно.
– Когда мы остановились, я обернулся, – признался Коля, – но леса уже не было видно. Я как-то не обратил внимания.
Они продолжали идти. Вскоре небо полностью затянули однотонные тучи. Ориентироваться по небу уже было невозможно. Напряжение нарастало. Децел и Вика постоянно оглядывались по сторонам, всматривались в горизонт. Коля что-то напевал под нос, стараясь тем самым отогнать дурные мысли, в его бормотании более отчётливо слышалась только пара фраз: «А я домой хочу опять. Снится за колючкой моя мягкая кровать», – в его репертуаре были в основном такие песни. Штырь снял ветровку, видимо, бросало в жар от мысли, что они не могут выбраться из этого странного места. Кабан всё пытался куда-нибудь деть свои руки – то в карманы засунет, то за спиною сложит, то ещё как-нибудь.