– Кто это?
– Леший и его свита. Дальше дороги
нет.
Деревья закрывали им проход, кусты
хватали за ноги, вперед было не протиснуться.
Оберег на груди начал раскаляться.
Ратибор даже ждал этого, он уже понял, что оберег может
действительно помочь выйти победителем в борьбе с
нечистью.
– Я буду сражаться! – мальчик заслонил
спутницу, встав перед надвигающимся Лешим.
– Ау-аука. Зачем сражаться? –
говорящего не было видно, голос раздавался попеременно со всех
сторон: либо это было такое странное эхо, либо преследователь мог
перемещаться с неимоверной скоростью. – Ау…
– Ты один, что ли? – русалка выступила
вперед из-за спины Ратибора.
– Да, Аука-ау, – вперед, зависая над
землей, проступило нечто небольшое и темное, но в сумраке было
невозможно разглядеть, кто стоял напротив них. – Я один. Я никому
не сказал, что увидел тебя с живым. Поделись им со мной…
Застыла тишина. В груди мальчика
сильно билось сердце: «Как это, поделиться мной? Неужели она меня
вела в западню? Для чего я ей?»
Не дождавшись ответа, преследователь
продолжил:
– Я маленький, ты маленькая, нам его
хватит на двоих, – голос был просящий и жалобный.
– Аука – лесной дух, – видимо, она
знала говорящего. – Ты из немногих был всегда добр ко мне, указывал
дорогу, а не водил по чащобам, – в голосе Берегини звучала сталь. -
Уйди по добру, дай пройти и открой нам тропу. Тебе со мной не
справиться!
– Ау-ау-аука, – звук снова начал
метаться, он звучал то в кустах, то на поляне, а то и в кромках
деревьев. А затем с визгом: «Моё, не отдам!» ринулся на них,
опрокинув русалку на землю.
***
На поляне был разгар праздника.
Светила полная Луна, что само по себе было редкостью на
Купалу.
Гой, Купала! Гой,
Ярило!
С утра за водой
ходила.
Гой, Ярило! Гой,
Купала!
Водяного
повстречала.
Повстречался
Водяной,
Увязался он за
мной.
Гой, Ярило! Гой,
Купала!
Коромыслом
отгоняла…
Тут и там затевались хороводные игры,
девушки подмигивали парням, весело хохоча и убегая от их объятий в
самый последний момент.
Уже совсем скоро мужчины будут
пытаться захва-тить березку, а после удачного захвата жечь её
вместе с Ярилой, весенним Солнышком, в виде соломенного чучела,
пустив их горящими вниз по реке. Так повелось издревле и было
всегда. А уже после всего этого будет зажжен и сам Купалец – костер
высотой в девять или десять метров, и жизнь новому Солнцу будет
дана.