«Один уехал, – отметил адмирал, имея в виду директора ЦРУ
Уильяма Кейси, – другой приехал. Впрочем, цэрэушники рангом
помельче остались».
Новый гость – бывший советник бывшего президента уже как-то
виденный им издалека на одной из высоких встреч в Пентагоне, тогда
сразу вызвал антипатию. Тут же забытую, поскольку близко общаться,
слава богу, не пришлось.
Сейчас всё вспомнилось, сыграв по-новому – кому понравится
«сидящий» над головой политический бюрократ, который ещё и, судя по
всему, чего-то недоговаривает.
«Такая у них видимо парадигма – не можешь сказать всю правду,
помалкивай на умняке. Как там его? – Вспомнил сопроводительный
документ Фоли, – «советник президента по особым вопросам и особыми
полномочиям»…?
Прежде чем прибыть на Гавайи Бжезинский сумел надавить на
какие-то рычаги, свою руку приложило ЦРУ – русским стало неспокойно
в Камрани и они вышли.
– Не факт, что этот вариант лучше, нежели они оставались бы в
Индокитае, – и начальник штаба морских операций в тихоокеанском
регионе по-пунктно приводил вполне аргументированные и обоснованные
доводы. А особый порученец Белого дома отстаивал свою версию:
– Сам факт – мы оказываем постоянное давление на «красных». Это
равносильно тому, как ваши лётчики постоянно задирают самолёты
«комми»!
– Наши, – мрачно поправлял адмирал.
Бжезинский упрямо поджимал губы кверху, оттого выпячивая
подбородок, хищно топорща клюв-нос:
– …и когда подписывается договор «о предотвращении инцидентов на
море и в воздухе», замечу – обоюдный, Кремль облегчённо вздыхает –
для большевиков это выходит, как наша снисходительная поблажка.
Такая, знаете ли, политическая психология…
comprendre?[14]
– Что? – не понял последнее слово адмирал, – компрэ…?
Советник махнул рукой-де «не обращайте внимания»… но пояснил всё
же:
– Издержки плотного общения с вьетнамцами. Совместно с господами
из Лэнгли обрабатывали варианты заброски на территорию СРВ
диверсантов-сайгонцев против русских на полуострове. А у этих
мяукающих азиатов… уж очень глубоко в них въелась французская
колонизация.
* **
Солнце заглянуло на Гавайи чуть раньше, чем на долготу Индокитая
и в Южно-Китайское море, но с выходом советской эскадры из Камрани
сутки для штаба Тихоокеанского флота, как и для самого Фоли
потеряли свой нормированный график.
С нескрываемым интересом, даже с усмешкой просмотрев донесение,
адмирал заметно сдержанней озвучил: