Его колени подкосились, и Рольф упал навзничь. Трое многоножек тут же накинулись на обездвиженного воина.
– Едрить их в дышло! – первым пришел в себя Длорин и размашистым пинком запустил Рольфа в воздух. – Лови! – крикнул он мне, отрубив очередную глазастую голову.
На ходу спрятав лук, сделал пару шагов навстречу летящему танку и выставил перед собой руки.
– Ух ты ж… – выдохнул я, поймав его. Пришлось даже присесть, чтобы не рухнуть на спину.
Передал еще одного пациента взвинченной Лии и вновь бросился на помощь остальным.
– Суки! Твари! Ишь че удумали, едрить вас в дышло! – свирепо кричал Длорин, размахивая секирой с такой легкостью, будто здоровенный топор весил не больше гусиного перышка.
Джон, напротив, бился молча, исступленно сжав губы. Именно он, ослепительным лучом света добив последнюю многоножку, и положил конец битве.
Стоило твари, завизжав, бухнуться на спину, дрыгая лапками в предсмертных конвульсиях, ядовитое облако рассеялось, и мы трое, не сговариваясь, бросились к раненым.
– Ну что с ними, едрить их в дышло?! – дворф изо всех сил принялся тормошить Лию, но, заметив недовольный взгляд Джона, буркнул: – Мои вам пардоны, – и отпустил бедняжку.
– Ну, Лия, как они? – не выдержал я, переводя взгляд с одного бесчувственного тела на другое.
Жрица виновато опустила голову и всхлипнула:
– Я не знаю… Ничего не помогает…
– Кхе… – послышался сдавленный кашель, и спустя несколько секунд лица воина и волшебницы начали обретать краски.
– Черт… – вяло пробормотала Йоко. – А я уж думала, снова сдохну… – она подняла глаза на нас. Взгляд волшебницы постепенно становился все более осмысленным. Японка посмотрела на жрицу и устало улыбнулась: – Спасибо…
– Ага, – подал слабый голос и Рольф. – Присоединяюсь, кхе-кхе, – он с трудом принял сидячее положение и огляделся по сторонам.
Снова всхлипнув, жрица бросилась их обнимать.
– Слава Богу! – с облегчением выдохнул паладин.
Пока мы с Джоном и Рольфом копались в зеленой дряни, Йоко рассказала про свои ощущения под дебафом:
– Серьезно вам говорю! – повторяла волшебница. – На самом деле сознания лишилась! Слышала отзвуки голосов, не понимая слов… Правда, чувствовала, что меня лечат.
– Ага, – поддакнул воин, – и боль такая… Хуже даже, чем при пробежке с похмелья.
– Едрить ее в дышло… – покачал головой Длорин. – Иван, опасное проклятье мы тут нашли, едрить его…