Пока мозг судорожно соображал, что творится, перила под моей ладонью зашевелились. Я увидела, что держусь за руку этого мужчины, ошибочно приняв ее за поручень. Тут же одернув свою, я зашипела, будто коснулась раскаленного метала, и непроизвольно отшатнулась в сторону.
— Здравствуй, Полин, — наконец Воран вспомнил, что умеет говорить. Надеюсь, он сейчас же вспомнит и то, что вообще-то хозяйка здесь я, а не странный тип, при одном взгляде на которого становится дурно в самом буквальном смысле этого слова. И вытолкает его взашей.
Но Воран почему-то смиренно стоял, наблюдая за происходящим.
— Девочки? — я всматривалась в тревожное лицо Милиты, ждала ответа от как обычно серьезной Ноа, но они молчали. Это все начинало дико бесить.
— Полин, — от голоса незнакомца волоски на затылке зашевелились, но вместо того, чтобы замереть жертвой перед хищником, я решительно пошла в наступление.
— Ты кто такой? Кто тебя пустил в мой дом? Забирай свой чемодан, зонт, что там у тебя еще и…
— Я заберу тебя, Полин.
От такой наглости я опешила и замолчала, так и не договорив. Слишком уж уверенно он говорил.
— Полин, детка, ты должна пойти с ним, — тихо, почти шепотом сказал дедушка, пряча блеклые глаза морщинистой рукой.
— Куда? — за лекарствами я сама в состоянии сбегать.
— Она до сих пор не знает? — голос наглеца стал серьезнее, даже приобрел нотки нетерпения, — кажется, я дал достаточно времени, чтобы попрощаться!
Я уставилась на дедушку, требуя объяснений, ведь, судя по его лицу, он-то как раз все понимал. В отличие от меня.
— Знает! Знает! — старик залебезил перед нашим «гостем», — я все рассказал этой ночью.
Этой ночью дедушка нес какой-то бред, а похоже, должен был рассказать нечто серьезное.
— Полин, дорогая, время пришло. И ты действительно обязана покинуть это место. Теперь ты принадлежишь, — Ноа взглянула на черное пятно, стоящее за моей спиной и дышащее мне в затылок, — семье этого человека.
Что значит принадлежишь? Меня что, продали на черном рынке и теперь разберут на органы? Сдадут в бордель? Сделают суррогатной матерью? Бред!
Ах вот оно что! Ноа тоже в деле. То-то она вчера так пялилась на него. Они же явно знакомы. Еще и проникли в дедушкин дом, теперь заставляют меня участвовать в этом цирке. А дед-то хорош! Как правдоподобно изображал приступ. А потом полночи нес чепуху про долг. А что, если его заставили? Ну стал бы он добровольно отдавать любимую внучку?