— Да, ну? Молодец! Значит, на отдых учебник взяла...
— И не зря, получается. Времени свободного — море. Да и
запоминается на пляже почему-то лучше.
— Открою тебе страшную тайну. Все эти философские теории из
первых параграфов я сам читал лишь по диагонали. Общее
представление имею, но особо не углублялся. Так что, просветишь
меня на досуге.
Криницкий сверкнул хитрой улыбкой, а Катя просто задохнулась от
негодования:
— Издеваешься? А я-то, дура, почти наизусть выучила.
— Какая же ты дура, если наизусть? Такое не каждый сможет.
— Ну и какие цели ты преследовал, задавая вызубрить материал,
который достаточно было просто прочитать?
— Проверял серьезность твоих намерений. Действительно ли хочешь
учиться.
— Ну и как? Доволен?
— Более чем. Ладно. Мне уже кабинет готовить надо. На меня не
обижайся. Ты, правда, молодец. Просто хотел понять, с кем имею
дело.
Саша отключился, а губы Кати тронула легкая улыбка. На него она
абсолютно не злилась. Наоборот, распирало от гордости. Оказывается,
не такая уж она никчемная.
В приподнятом настроении, девушка открыла дверь в номер и
застыла на пороге. В помещении негромко играла музыка и находилось
трое не совсем трезвых мужчин. А во главе всего этого бедлама — ее
Васенька. Катерина озадаченно осмотрелась. Что делать-то? Может,
вообще внутрь заходить не стоит? Но было поздно. Ее уже
заметили.
— О-о-о-о! Ке хермоса синьорита! — воскликнул седой испанец, и,
взяв Катю за руку, повел на середину комнаты.
Девушка не поняла ни слова. Вопросительно уставилась на Деева,
но тот одобрительно кивнул, указав ей место рядом с собой на
диване.
— Эс Катерина, — заговорил Василий по испански, а потом
прошептал на ухо, — Улыбайся. Это мои деловые партнеры. Вон тот
пузатый — Гильермо. Он у них самый главный. Именно от него зависит
насколько успешно пройдут переговоры. Можешь немного с ним
пококетничать?
— Зачем?
— Просто так. Чтобы расслабился, бдительность потерял. А я его
под это дело уболтать попробую.
Катя внимательно посмотрела на испанца, пару раз хлопнула
ресницами и глупо улыбнулась. Интересно, как с ними, вообще, можно
общаться, если ни черта не понятно?
Весь вечер мужчины пили виски и курили длинные толстые сигары.
Дым в комнате стоял коромыслом. Вчитывались в какие-то бумаги, о
чем-то громко спорили. Тот самый Гильермо время от времени бросал в
Катину сторону сальные взгляды. Такие, что девушку кидало в краску.
И вообще, в горячей испанской компании она чувствовала себя не в
своей тарелке.