Пройдя в квартиру, добралась до кухни, где сразу же открыла
холодильник. И еды тут было очень много, разной! Хозяева квартиры
явно не бедствовали, что вызвало у меня всплеск одновременной
радости и досады.
Пока разбиралась с продуктами и думала, что лучше взять с собой,
решила поставить чайник. Включила газ и влепила пузатую посудину на
максимальную мощность – быстрее нагреется.
Настроение росло вверх. На первое время еды хватит, а потом
пошлю куда-нибудь этого тюфяка. Сожрут – и ладно, мне больше
продуктов останется.
За всем этим я не заметила, как из подъезда в квартиру забрел
дохляк, привлеченный шумом. Я стояла спиной к проходу, когда
услышала тихое рычание.
– Мамочка…
Сзади меня оказалась какая-то мертвая тетка лет сорока. На шее
висели красивые бусы, в ушах были золотые серьги. Волосы, собранные
в пучок, наполовину растрепались. Несколько ногтей на пальцах
сломаны – видимо скреблась или пыталась кого-то достать. На
дохлячке было красивое, красное платье, разорванное на бедре и
возле подмышки. Многие мужчины сочли бы такой вырез
привлекательным, но страшное лицо его обладательницы отсекало любые
шансы на приятное продолжение вечера.
Я попятилась спиной к газовой плите. Тетка среагировала на моё
движение и двинулась ко мне. По пути она запнулась, перецепившись
ногой через ножку стула, и полетела прямо на меня.
Я быстро отскочила в сторону, а тетка пролетела дальше, сбив
головой чайник. Её кошмарное лицо оказалось прямо над открытым
пламенем. В воздухе сразу запахло горелой коже и мне стало очень
дурно. Зомби как будто не чувствовала жара пламени, что и привело к
последствиям.
Пытаясь найти опору руками, мертвячка наклонилась вперед. Пламя
горелки начало прожигать её платье, а после и вовсе подожгло его.
Платье загорелось красивым жёлтым пламенем со светящимися искрами.
Со стороны дохлячки потянуло не только сжигаемой кожей, но и
обычной бумагой.
Не став досматривать концовку этой сцены, я побежала обратно к
Данилу, захлопнув дверь в чужую квартиру. Буквально ворвавшись к
однокласснику домой, я тут же бросилась приводить его в
чувства.
– Даня! Даня, да очнись же ты, – мой голос начал срываться на
крик.
– А? Что случилось? – вышел из прострации он. Ну наконец-то!
– Надо бежать, в подъезде зомби и много, идут к нам с верхний
этажей, – решила чуть приукрасить я, чтобы заставить его
действовать.