Вначале конь подумал не рассказывать об этом, чтобы оставить
козырь в рукаве, но потом счёл глупостью. Союзники должны знать,
что он умеет.
— Светлый такой?
— Ага.
— Так это ты сотворил? — удивился Хорис. — Я под ним укрылся.
Думал, что это владычица.
— Это я.
Помолчали. Серый устал, но спать не хотелось. Было приятно
лежать так и беседовать о разном. А потом назавтра дремать на ходу,
хех. Тринни погасил волшебную палочку, и теперь они лежали рядом в
полной темноте. Маленький пушистый кун прижался к шее коня.
— Серый.
— Да?
-Ты ведь правдараньше был
человеком?
— Ага.
—ИТая тебя
гладит. Ты её самец? Я видел, как она на тебя
смотрит.
Серый фыркнул. Волшебный перевод иногда выдавал странные
результаты. Вот почему — самец? Впрочем, а кто он сейчас? Конь и
есть конь.
— Наверное. Хотя я сейчас не человек, так что... — Серый
замолчал. О чём говорить, когда он заперт в теле жеребца?
— Ты не против, если я за ней поухаживаю? — осторожно спросил
Хорис.
Серыйнервно заржал от
неожиданности.Затем виновато посмотрел
по сторонам, ноТая продолжала спать.
— Правда?
— Ага. — серьезно сказал куница. — Мне тоже она нравится. Она
добрая. Будем дальше втроём? Ты будешь у неё первым самцом, а я
вторым.
Конь не удержался, и снова фыркнул от такого простодушного
заявления. Нравы здесь, конечно... Но отчасти даже симпатично. Уж
точно честнее, чем дома.
— А так здесь принято?
— Среди тринни, конечно. Однасамка и два
самца— так часто бывает. У людей тожебывает, но у них второй самец обычно прячется от
первого.Очень забавно.
Выглядел кун настолько естественно, что Серому было сложно на
него сердиться. Пушистый ведь не виноват, что у его народа другие
обычаи.
— Спроси сам. — конь малодушно переложил проблему на подругу. —
Я ей не хозяин.
— Серый. А... этот Макс, он ведь тоже был человеком? Он не будет
третьим самцом?
Конь нервно всхрапнул.
— Конечно, нет! — Серый вспомнил обезьянку с букетиком цветов. —
Нет-нет, даже не думай!
— Ну ладно. — кун довольно заурчал. — Спать?
— Да, наверное. Постой.
За последние полчаса глаза коня привыкли к полной темноте. И
сейчас Серый увидел. Вдали в тоннеле горел очень слабый, еле
заметный даже для сумеречного лошадиного зрения, но все же вполне
реальный зеленый свет.
— Впереди что-то есть.
— Я ничего не вижу. — растерянно сообщил Хорис. — Может,
разбудим остальных?