Сглотнув,
заставил себя стоять на месте. Учитывая её предыдущие комментарии,
не хотелось знать, что может быть хуже. - Сколько времени это
займёт? - спросил с нетерпением и, посмотрев на дракона, увидел
неимоверную усталость в чертах её лица. Маледикт тяжело опустилась
на свой трон, подняла руки, откинув волосы с лица, и с долгим
вздохом почти улеглась на нём.
- Я не
совсем уверена. Комната удерживает магические частоты, но сущность
пустоты в заклинании борется с законами Тарила. Это объясняет, как
директор смог повлиять на время, но не то, как оно могло
взаимодействовать с самой силой. Пока окружающая мана не будет
очищена от нестабильностей, мы не сможем к ним
прикоснуться.
Ясхватился за рога, испытывая искушение
сорвать их с головы от досады, но вместо этого закрыл глаза и начал
отрабатывать дыхательные паттерны для своих медитаций.
Потребовалось время, неизвестно, сколько именно, но мне удалось
успокоить себя до такой степени, что смог смотреть на лежащих на
полу без движения женщин, не бросаясь к ним.
Маледикт
наблюдала за мной: - Ты растёшь. Самоконтроль важен как для
драконов, так и для Повелителей Демонов. Хочешь, я отправлю тебя к
ним? В её вопросе чувствовалось сострадание, и оно немного
утешало.
- Нет.
Подожду здесь, если ты не против, хотя стул не помешал бы, - сказал
я. Зто была горькая шутка, но она улыбнулась, а затем сделала
неуловимый жест рукой, и камень поднялся, образовав скамью.
Благодарно кивнув, перешагнул через неё, перекинул хвост и сел.
Крылья сложились на спине, и на мгновение я пожалел, что не могу
обхватить ими своё тело, как плащом. - Уф, у меня мозги набекрень,
думаю о всякой ерунде.
Взявшись за
чешуйчатую перчатку, стянул её с руки и сунул в сумку. Однако когда
попытался снять серебряную перчатку, то обнаружил, что она крепко
застряла. Нахмурившись, снова потянул за неё, а когда, потеряв
терпение, дёрнул в третий раз, по руке пронеслась вспышка боли. -
Ой!
Маледикт
удивлённо уставилась на меня, потом покачала головой: - Ты часто
пытаешься оторвать себе руку?
-
Что?
- Она не
снимается, как не снимались и браслеты. Это твоя рука. Я думала, ты
это понимаешь. Связи, которые ты наложил на себя, когда создавал
браслеты, всё ещё там, просто перенесены в перчатку. Даже если ты
её снимешь, под ней не будет ни плоти, ни мышц. Может быть,
несколько раздробленных костей... Это твоя собственная рука, и
теперь она останется такой навсегда.