Юля
- Отпусти меня! – шиплю, пока он
заталкивает меня обратно в квартиру. – Караул! Гад! Насильник!
- Неправильно кричишь, - вздыхает
он, закатив глаза. – Надо «пожар!», тогда люди и сбегутся. Хотя… так тоже могут
примчаться, чтобы на зрелище насилие посмотреть. На телефоны там снять.
Вцепился в мое предплечье и не
отпускает. Я слушаю его вполуха и тщетно пытаюсь высвободиться из крепкого
захвата, но дело гиблое. Ничего не получится. Попалась. Сейчас еще мать дома.
Найдут при обыске деньги и закатают нас всех, как преступную группировку.
Поэтому я борюсь до последнего.
Когда понимаю, что все бессмысленно, изворачиваюсь и кусаю его за руку.
- Ах ты ж!
Мужчина шипит от боли,
перехватывает меня другой рукой и трясет укушенной, пытаясь унять боль. При этом,
кажется, не сильно и злится, его больше волнуют деньги. Я же не теряю надежды,
и делаю последний, самый резкий рывок. Не получается.
- Не убежишь, - будничным тоном
сообщает он. – Куда собралась с пятого этажа-то? Нет, конечно кости переломать
для воровки хорошее наказание. В южных странах вот руки таким как ты отрубают.
Ааааа!
Последние звуки он издает от
того, что я схватила с подставки старый пыльный зонт и ткнула его в горло.
Только чего он так орет, не по яйцам же пнула. А только руку разжал и тяжело
дышит. Пользуясь свободой, отскакиваю в сторону маминой комнаты, распахиваю
дверь и влетаю внутрь. Мама и Ника, уже успевшие поругаться до красноты и
хрипоты, сидят по разным углам, как две нахохлившиеся курицы на жердочках.
- Быстро убегаем! – кричу я. –
Менты на улице!
Мать не теряет самообладания,
смотрит на меня с ядовитым прищуром.
- И куда мы побежим без твоего
младшего брата, скажи пожалуйста?
- Где деньги? – шепчу хрипло.
- В надежном месте, - холодно
отзывается мать. – Забудь о них. Лучше скажи, кто орал в прихожей только что?
- Волк в овечьей шкуре… - бормочу
сквозь зубы. – Бандит тот ментом переоделся и приперся к нам.
- Вот же паразиты! – выругалась
мать, и вскочила. – Как только нашли-то нас, ироды! Юля, ты его хоть вырубила?
- Нет. Он по ходу сам вырубился…
Мать вскакивает и бежит к двери,
потом останавливается, шипит и стонет от боли в ногах, потирает поясницу. Дать
бы ей мазь, но сейчас не до этого. Живыми бы уйти… Только я недооценила любимую
матушку – она очень быстро приходит в себя и вылетает в прихожую. Мы с Никой
растерянно переглядываемся – ох, сейчас что-то будет.