Снаружи хлопает дверь, в замке
поворачивается ключ.
Я начинаю раскладывать белье, и
сама не замечаю, как согреваюсь, прихожу в себя. Подбираю в прихожей кроссовки,
ставлю на горячую батарею, вешаю куртку.
А потом в дверь звонят.
Резко, громко, и противно.
На ватных ногах бреду к нашей
хлипкой двери.
Открываю очень медленно, надеясь,
если что, захлопнуть в последний момент, как это делают в кино, навалиться на
этот жалкий кусок фанеры и громко щелкнуть тяжелой задвижкой. Понимаю, что не
получится. Если по мою душу придет огромный шкаф, то голыми руками выломает
дверь и оторвет эту задвижку.
Пока я так отстраненно думаю,
меня несильно отталкивают в сторону.
- Чего возишься, Юль? Привет!
Моя веселая младшая сестричка
вваливается в квартиру.
Мы с ней сводные, а вот Женька,
мне, кажется, родной. Мама что-то упоминала на эту тему, но тогда я не
прислушалась, а потом забыла уточнить. Всего у нее было двое мужчин, но
подробно она не любила рассказывать. А потом и вовсе озлобилась, и стала
вспоминать обо мне, когда ей что-то нужно.
- Привет, - растерянно выдавливаю.
Вероника кидает в разные стороны
чисто вымытой прихожей кроссовки, кидает куртку в угол и вприпрыжку идет в их с
мамой комнату. Я растерянно шагаю за ней. Не знаю, зачем.
- Тебе чего, систер? – выдувает
из жевательной резинки огромный пузырь, вопросительно смотрит на меня. Повадки
наглые, а взгляд детский. – Мама где?
- Ушла в магазин. А почему ты не
в школе?
- А что там делать? Скукота! –
мелкая сбрасывает с подоконника Женины игрушки и садится на него, болтает
ногами. – Представляешь, около нашего дома две полицейские машины и три
иномарки.
Внутри у меня что-то екает.
- Тебя никто ни о чем не
спрашивал?
- Нет. А что случилось-то?
Пока я лихорадочно размышляю,
сказать или нет, в прихожей слышатся короткий скрип открывающейся двери и
щелчок замка. В этот раз уже не страшно – по шагам понятно, что пришла мать. Но
слова сестры не дают мне покоя.
- Кто дверь опять не запер? –
злится мать. – Не дети, а стадо свиней на мою голову. Вещи валяются! Юля,
почему за сестрой не следишь?!
При последних словах она
заглядывает в комнату и зло смотрит на меня. Я же пожимаю плечами.
- Потому что ей уже тринадцать
лет?
Мать недовольно кривится.
- Иди в кухню, помоги продукты
разобрать. Никушка, душа моя, скажи, Женечка еще не проснулся?