Выгодно женившись, Георг купил в самом центре города, недалеко от крепости, большой дом. Фасад строения искусные мастера из Кенигсберга украсили барельефом, на котором изобразили сцену правосудия Древней Греции: дело Ореста на процессе Ареопага. Дом стал украшением Фишхаузена. На барельефе Эринии получились яркими и выразительными, а Апполон – строгим и надменным. В такой дом почитали за честь наносить визиты самые знатные жители города.
Клиентура адвоката расширилась, в том числе не без помощи пастора, и даже вышла за пределы маленького Фишхаузена, так что вести свои дела Георг нередко уезжал в соседние Пилау и Кенигсберг. Благодаря трудолюбию и незаурядным способностям адвокат снискал славу успешного юриста в глазах судовладельцев и промышленников, крупных торговцев и аристократов.
Ханна, помимо того, что своим капиталом помогла мужу укрепиться, стала заботливой женой и хорошей хозяйкой в доме. К многочисленному числу ее достоинств относились немногословность и покорность.
Адвокат был рад прибавлению в семействе, полагая, что сыновья, когда подрастут, будут его ближайшими помощниками и продолжат семейное дело. И действительно, Отто рос прилежным мальчиком и во всем подражал своему отцу, и даже внешнего был очень на него похож, как более молодая копия. Спокойный, рассудительный, и даже несколько флегматичный Отто отличался хорошим правописанием и внимательностью. Вдобавок ко всему, природа одарила старшего сына отличной памятью, что так важно для знания законов. Окружающие подмечали, что со временем из Отто получится хороший юрист, такой же, как и отец. Когда старший сын достиг юношеского возраста, отец стал поручать ему небольшие самостоятельные дела. Георг и Отто вместе принимали посетителей, внимательно, не упуская ни малейших деталей, выслушивали их проблемы. В комнате, оборудованной под бюро, отец и старший сын садились за работу, каждый за свой стол: Георг за большой, а Отто – за тот, что поменьше. В полной тишине они просматривали деловые и архивные бумаги, делали выписки из документов, изучали законы. Так они сидели часами: строгие и серьезные, а потом шли в городской суд представлять интересы клиентов. Одним словом, родители гордились своим старшим сыном.
А вот младший сын получился совсем другим, каким-то неправильным – совершенно неусидчивым и импульсивным. Все подтверждало напророченное гадалкой. Вот как родился, таким и оставался. Родители часто спорили: в кого он такой? Даже внешне он не походил ни на отца, ни на мать. Нельзя сказать, что мальчишка не унаследовал черты своих родителей, но все они были доведены у Клеменса до крайности. Небольшой носик матери у него словно срезан на конце. Можно подумать, что кто-то отщипнул кусочек. Серые глаза были похожи на отцовские, но только намного более живые. В то время как у родителей волосы были гладкими и всегда аккуратно убранными, то у младшего сына – вьющимися и растрепанными.