– Голда, Голда… все образуется, надо лишь подождать.
В этот момент отчаяния он почему-то стал думать про ту сказку Голды, о что если бы такой человек, как царь Давид, снова появился бы среди евреев, он бы знал, что делать, он бы помог.
Он зажег свечу, начертил план подземелья и нарисовал звезду – звезду Давида, затем выдохнул и устало прошептал: «здесь..»
И предался мечтаниям, которые плавно перетекли в сон..
История 2. Сон Давида
Бен-Гурион. Америка 1917 год
Его имя пребудет вовек, доколе пребудет солнце, будет править имя его. Благословляться будут в нем, все народы будут славить его. (Псалмы Давида)
События сне перенесли Давида в далекую и неизвестную Америку, где молодой и влюбленный в жизнь Давид Грин держал за руку удивительную женщину – Полину Монбаз. Через несколько минут темноглазая красавица Полина станет его женой. Давид Грин жмурился, не то от яростно активного солнца далекой страны, не то от нахлынувшего, безбрежного счастья. Он испытывал незнакомое ранее чувство, что он все делает как-то правильно, так должно быть. Словно сам Г-дь взял его за руку и подвел к этой женщине, соединяя воедино их пути. Она была так нужна ему – сейчас, вчера, завтра, всегда. Он задумался, вспоминая свой сложный, весь в извилистых тропах сомнений и неудач, путь. И хотя он сделал очень много, но мысль о том, что он не сделал ничего, постоянно преследовала его, доводя порой до отчаяния.
Полина Монраз родилась в Минске, но волею судеб она оказалась рядом с ним в Америке. Волею судеб? Что может быть опаснее и страшнее этой воли, которая не подчиняется твоим желаниям, которая действует только по никому неизвестным законам, а человеку остается лишь ждать, как эта воля распорядится его судьбой. Жалок и одинок такой путь, покорного судьбе путника, не имеющего права на собственную волю, и вынужденного просить, посылая в черную пустоту космических глубин свои молитвы о снисхождения. Но умолима ли эта «воля судеб»? Может ли хоть кто-нибудь знать об этом? И вдруг…
– Давид, ты избранный! – бездонные, тянущие глаза Полины беспрепятственно, излучая какую-то неизвестную энергию, проникали в самую глубину души Давида.
– Полина, о чем ты говоришь, я простой американский рабочий, я еврей, уехавший из России. Я вечно страдающий мальчик, который рано потерял мать, и испытывающий от этого огромную боль. Как я могу быть избранным, кем, куда? – но насамом деле Давиду было интересно, ведь именно об этой «воли судеб» он размышлял минуту назад, и как любому человеку ему было важно знать, в чем смысл его жизни, какова его личная роль? Пройдет ли жизнь его, как у многих людей не замеченной или…