. Климент Александрийский, касаясь Таинства Крещения и Миропомазания и, в частности, рассматриваемой нами благодатной стороны этого Таинства – оставления грехов, в своем сочинении «Педагог» говорит: «Как сон отрясшие со своих веждей тотчас становятся душевно-бодрствующими или, лучше сказать, как те, кои силятся прояснить свое ослабляемое подтеком зрение, помогают глазу не привлечением в оный света отвне, а удаляют препятствие из глаза, освобождая таким образом глазной зрачок, подобно этому и мы при помощи Духа Святого, омывши в Крещении подернутый туманом и закрытый тьмою греха глаз своего духа, после того имеем оный чистым, здравым и светлым»
[88].
Еще более рельефно о благодатном действии Таинства Крещения Климент говорит в последующем рассуждении. Указав на значение Крещения в деле благодатного просвещения внутреннего существа человека, он далее рассуждает о грехах и пороках, связанных с неведением, которые разрешаются и омываются в водах купели. Он говорит: «Оковы эти быстро разбиваются верою человека и Божественною благодатию, которая в Крещении в Логоса, как бы чрез какую пэонийскую траву, от грехов нас исцеляет. Все наши грехи в Крещении омываются, и тотчас же мы перестаем ходить путями зла»[89].
Святой Киприан, епископ Карфагенский, относительно Таинств Крещения и Миропомазания и, в частности, благодатной стороны Крещения писал весьма много. Как известно, святой Киприан не занимался литературною борьбою с язычеством, а всецело посвятил свои труды на борьбу с различного рода разделениями и расколами, появившимися в Церкви. Раскольники, отделившись от единства Кафолической Церкви, учредили свою Церковь, унижая при этом Церковь Вселенскую. Это и побудило святого Киприана встать на защиту авторитета Кафолической Церкви. Он раскрывал учение о единстве Кафолической Церкви с принадлежащими ей церковным правом и властью на сообщение верующим чрез Таинства благодати. Свое учение о Таинстве Крещения и Миропомазания святой Киприан раскрыл, главным образом, в спорных вопросах с папою Стефаном – о значении Крещения, полученного у еретиков и раскольников. Сущность разногласия заключалась в вопросе, нужно ли вновь крестить принявших погружение на стороне, то есть вне Церкви и осквернившихся у еретиков и раскольников нечестивою водою, когда «они обращаются к нам и к Церкви»