– А сколько вам лет?
– Двадцать четыре года и 11 месяцев если быть точной, – бойко отчеканила я.
– Такая молоденькая… У вас с Вадиком почти семь лет разницы… – она бросила на меня испытующий взгляд, заставляя чувствовать не в своей тарелке. – Вы понимаете, что от таких посиделок дома возникают неприятные последствия, которые вряд ли кому-либо будут на руку?
Я оторопела. Прекрасные цветы жизни – они же дети – являлись для неё неприятным последствием. Да уж, с будущей свекровью мне повезло в высшей мере!… Вскоре мы откланялись, и в глубине души я загадала желание никогда больше не встречать этой прелестной женщины на своём пути.
Убитая Лада-старушка доставила нас к моему пристанищу на улицу Октября. С видом человека, знающего толк в галантности, Вадик открыл мне дверцу машины, так как та сломалась накануне и открывалась только с наружной стороны. Какой-то мужчина в летах, проходящий мимо с пожилой женщиной, оглядели моего избранника с восхищением. Наверно, они подумали, не перевились на земле русской достойные кавалеры, умеющие искусно ухаживать за дамой.
У подъезда мы страстно поцеловались, и моя рыжая голова осиротела ещё на десяток волос. Я прикинула, через сколько та будет блестеть, как натертая столешница, и какую лучше выбрать тряпку для моего лысого черепа…
Дома я заварила жасминовый чай и устроилась на скрипучем диване. Мобильный светился от пропущенных звонков Лильки и мамы. Я набрала маме, которая огорошила печальным известием.
– Вика в больнице, её положили на сохранение.
– Откуда ты знаешь?
– Паша недавно звонил.
Паша… ненавистный Паша! Он так и не смирился, что я сестра его жены. Но молчание в такой ситуации переходит все мыслимые границы.
– Что с ней стряслось?
– Днём упала в обморок прямо на улице.
– А что с телефоном? Почему мне не сообщила?
– Говорит, когда очнулась на каталке в больнице, обнаружила, что телефона рядом нет. А из всех номеров наизусть знает только Пашин. Потому и позвонила ему.
Моё сердце сжалось. Вдруг она винит меня в случившемся? Вика сильно разнервничалась после нашей встречи. Амбиции и гнев затянули пеленой моё сознание, и я не догадывалась, что подобными выходками доведу сестру до нервного истощения.
Уточнив у мамы адрес, я нагрузилась фруктами и помчалась в больницу на такси. Здание оказалось закрыто. С боем отвоевав у охранника десять минут на посещение, я прошла в палату номером три. При виде меня пузатая девушка поспешно вышла в коридор. Вика лежала с закрытыми глазами, подперев щеку двумя руками, сложенными, как во время молитвы.