Когда Рада вошла в спальню, тот, кого называли «мой лорд», стоял у зеркала, смотря на отражение не отрывая взгляд.
– Мой лорд?
– Да, Рада. – Старик провёл ладонью по лицу, словно стирая с него воду, и подхватил поданную ему белую рубашку с искусно вышитыми на ней голубыми лилиями.
Гент знал, кто именно придумал выделить ему в охрану хорошеньких девиц, да ещё и с ветеранским боевым опытом, и не мог не признать, что это была отличная идея. Девчонки были ответственными, спокойными и готовыми на любое преступление, чтобы сохранить его, уже никому не нужную жизнь. Вот ещё лет двести назад – тогда да. Тогда за ним гонялись разведки огромного количества миров, и сколько он отправил на тот свет агентов, никто не считал. А сейчас… сейчас он просто одинокий старик, доживавший свою бурную жизнь в роскошном дворце на берегу тёплого океана. Он уже прошёл шесть обрядов омоложения, и совсем недавно отказался от седьмого, решив дожить сколько осталось и уйти на круги перерождений.
Одевался старик привычно быстро. Рубашка, брюки, шейный платок, пиджак, обувь и длинное светло-серое пальто из тончайшей шерсти. Он внимательно оглядел своё отражение, поправил боевой жезл в поясной кобуре, удовлетворённо кивнул и бросил вопросительный взгляд на Раду.
Та кивнула в ответ и, произнеся в пространство: «Мы выходим», пошла вперёд, распахивая двери.
На перроне уже стояли тележка носильщика и сам носильщик, но почему-то не зеленокожий архас[3], как повелось на Центральном, а чистокровный альвин – высокий, белокурый, широкоплечий и с внимательным цепким взглядом охотника на крупного зверя.
Он даже не дёрнулся, увидев выходящую из дверей высокородную, а обменявшись с ней коротким взглядом, чуть заметно кивнул и пошёл в вагон, чтобы забрать багаж. А Рада, увидев носильщика, почувствовала, что напряжение, которое сжимало её с самого утра, понемногу отступает. Карна она знала. Майор был стрелком-хонто[4] из бригады полковника Эддо, а значит, и вся бригада сейчас паслась вокруг них, обеспечивая безопасность. Конечно, нападение на боевого архимагистра, здесь, в сердце империи – глупость в десятой степени. Но Рада уже похоронила достаточное количество своих менее бдительных подруг, чтобы не расслабляться даже в таких ситуациях. Кроме того, её боевое предчувствие уже третий день ныло, словно больной зуб, заставляя собраться.