– Я на это только и рассчитывал, Фрэнсис; его сообщники могли располагать только четырьмя часами времени до моего вмешательства в это дело. Между ними, наверное, было условлено, что они ему донесут тотчас же, как только совершится похищение. Между тем я, отправившись прямо к нему на правительственной гондоле, рассчитывал опередить его сообщников. Было уже заполночь, когда я прибыл к нему, но он еще не спал, очевидно, поджидая своих товарищей-негодяев. Я прежде всего распорядился поставить караул вокруг его дома с приказанием задерживать всякого, кто приблизится к палаццо. Никто, однако, не приходил. Но известие о том, что к дому так поздно ночью подъехала правительственная галера, подняло тревогу, и пособники Мочениго должно быть были предупреждены о моем приезде тотчас же после моего прибытия к нему.
– Я полагаю, синьор, что было бы весьма важно поручить нескольким доверенным лицам следить за домом, где арестован Мочениго; теперь главное в том, чтобы не дать ему возможности ускользнуть из-под надзора стражи.
– Да, это верно, Фрэнсис, и я тотчас же воспользуюсь вашим советом. Вы однажды уже спасли моих дочерей, и какое-то предчувствие подсказывает мне, что и на этот раз их спасение будет зависеть от вашего содействия.
– Поверьте, синьор, что я сделаю для этого все, что только будет в моих силах.
Фрэнсис провел почти всю следующую неделю в своей гондоле. Рано утром он отправлялся с Джузеппе на материк и наводил справки по всем деревням и рыбачьим хижинам, но в течение всего этого времени ему не удалось напасть хотя бы на малейший след, который мог бы послужить к обнаружению исчезнувших девушек. Такие же неудачи претерпел и синьор Полани, несмотря на самые деятельные поиски.
Однажды Фрэнсис возвращался домой поздно вечером, утомленный и разочарованный долгими и напрасными усилиями. Только что его гондола проскользнула под мостом Понто Маджиоре, как свет от зажженных на мосту фонарей упал на сидевших в гондоле, плывшей им навстречу; их было двое: мужчина и женщина, закрытая вуалью. Ночь была удушливо жаркая, и женщина, откинула свою вуаль как раз в ту минуту, когда Фрэнсис взглянул в ее сторону. Он тотчас же узнал ее.
– Джузеппе! – вскричал он. – Наконец-то нам посчастливилось! Ты знаешь, кто эта женщина? Синьора Кастальди.