Я, правда, подозревала, что у Кольтера была подружка. Каждый раз в свой еженедельный выходной он, принарядившись, уходил из дома рано утром и возвращался поздно вечером. Насколько я знала, родни у него ни в городе, ни в ближайших окрестностях не было.
Вообще нравы в этом мире я бы не назвала строгими. На добрачные связи смотрели сквозь пальцы – пока дело не заканчивалось беременностью. Обычно ее, как это здесь называлось, «прикрывали», то есть вступали в брак, но если нет, на бедную мать-одиночку смотрели косо. Впрочем, на детях это никак не отражалось: понятия «незаконнорожденный» не существовало, ребенок получал фамилию матери. Что касается супружеских измен, они порицались гораздо сильнее и служили веской причиной для развода, но только в том случае, если любовники были пойманы на месте преступления.
Любопытно, что местная религия чувственность вообще не считала грехом, а вот измену расценивала как злонамеренный обман. Да и в целом вера тут считалась делом сугубо личным, камерным. Служб в нашем понимании не было, молились, когда и где хотели, а в церковь приходили либо поблагодарить бога, либо попросить благословения – при рождении ребенка, перед вступлением в брак или похоронами. Или перед началом важного дела.
Весь день, занимаясь работой, я вспоминала сон и глупо улыбалась.
- Что, мечтаешь о своем красавчике? – беззлобно поддела Катрисса, когда после ужина Лоппи, помыв посуду, ушел, а мы с ней сели катать бусины из растопленного баграна, которые я использовала для украшения тортов. – Ну хоть бы рассказала, какой он.
- Рисс, я видела его всего одно мгновение, когда сполз капюшон. Он явно не хотел, чтобы кто-то разглядел его лицо. Тут же надвинул капюшон обратно и ускакал. Но точно не бедный, хотя и в скромной одежде. Сбруя на коне стоила, наверно, как сам конь.
- Но ведь он же тебе приснился. Значит, запомнила, как выглядит.
- Во сне я просто знала, что это он. А описать не могу. Кроме того, что волосы светлые, а глаза темные. Но впечатление осталось, что красивый. Если увижу снова, наверно, узнаю. Но, думаю, что не увижу.
- Айгрин, но если он тебе понравился, не стоит терять надежды, - возразила Катрисса. – Кольтер на меня не смотрит, но я все равно надеюсь. Может быть, этот сон – знак, что вы встретитесь снова. Не обязательно сейчас. Может, когда мы откроем нашу лавку. Представляешь, он зайдет, увидит тебя, попробует торт или еще что-нибудь вкусное…