– Коллежский секретарь Ванзаров, чиновник сыскной полиции. С кем имею честь?
Мгновенно спрятав зонт, грозный сеньор резво сдулся, отступил на шаг и заискивающе улыбнулся:
– Прошу простить… Ошибся… Не в ту квартиру, как видно…
– Кого же хотели зонтиком угостить?
– Ах это… Ха-ха… Прошу извинить, так, дружеская шутка, знаете ли… Разрешите откланяться…
– Для начала извольте назваться, – совсем уж полицейским образом потребовал Родион. Городовой же, в отместку за растерянность, хмурился и присматривался, как бы ловчее скрутить наглеца. А может, и шашкой жахнуть для успокоения души.
– Не стоит беспокойства… Просто ошибка… Мои извинения, господа… – И незваный гость стал пятиться к двери.
– Стоять! – без всяких сантиментов приказал Ванзаров.
Господин с рубином застыл как статуя.
– Не извольте беспокоиться… – только выдавил он.
С него потребовали имя и звание.
– Карлов Дмитрий Иванович, мещанин, – сообщил он, приятно улыбнувшись. И куда только смелость подевалась. Перед мальчишкой готов на вытяжку стоять, ох уж эти обыватели…
– К кому шли с сюрпризом? – напомнил Родион.
Господин Карлов засмущался, забормотал об ошибке, но в конце концов сознался, что желал бы видеть господина Донского лично и немедленно.
– Могу в этом помочь, – ответил Ванзаров. – Извольте следовать за мной.
Вежливо пропустив гостя вперед, Родион позволил ему насладиться зрелищем во всей красе, а сам наблюдал за реакцией господина Карлова.
Разглядев среди объедков раскинутое тело, господин Карлов охнул и закрылся пухленькими ладошками. На фаланге упитанного пальчика сверкнул массивный перстенек.
– Можете опознать убитого?
Дмитрий Иванович болезненно застонал, но выжал из себя нечто похожее на «да».
– Кто жертва? – продолжилось истязание.
– Он…
– Извольте уточнить, кто «он».
– Донской… – выдохнул Карлов. – Умоляю, господин сыщик, разрешите выйти, не могу на это смотреть…
– Да вы же только что намеревались сделать с покойником нечто подобное.
Солидный господин застонал:
– О боже! За что же мне эти терзания…
Неопытность полицейского, а скорее, человеческая жалость не позволила Родиону мучить человека дольше. Он только спросил:
– Как же узнали, даже не взглянув?
– Перстень…
Действительно, на безымянном пальце левой руки Донского красовалось кольцо массивного золота с зеленым камешком. Игрушка мужского самолюбия, так сказать.