Еще секунду сэр Джошуа, казалось, колебался. А потом заговорил:
– Помнишь, когда четыре года назад я приобрел этот дом, и ты, и твоя мать удивились, что я выбрал такое скромное имение в этой части страны, хотя я мог позволить себе купить что-нибудь более дорогое и значительное.
– Да, я помню, как мама про это говорила, – согласилась Лукреция. – Я хорошо помню, что вы тогда выражали свое особое желание, чтобы мы жили именно здесь. Но вы никогда не открывали причин вашего решения.
– Я выбрал этот дом, потому что он был частью имения Мерлинкур, – ответил сэр Джошуа.
– И вы были близкими друзьями с покойным маркизом, – вставила Лукреция. – Мне кажется, он вас очень любил, папа.
– Он любил то, что я мог ему дать, – сказал сэр Джошуа. – Он был игрок, Лукреция, а игрок часто нуждается в богатых друзьях.
– Вы хотите сказать, что давали ему деньги? – воскликнула Лукреция.
– Я давал их в долг, – уточнил сэр Джошуа.
Он умолк, а Лукреция сказала:
– Так вот почему вам удалось убедить его продать этот дом и землю, которой владели многие поколения его предков.
– Да, так это и было сделано, – откровенно признался сэр Джошуа. – И еще я включил в купчую пару своих жеребцов, являвших собой предмет особой зависти маркиза. Один, как ты, может быть, помнишь, выиграл Дерби, а другой чрезвычайно успешно выступил в Ньюмаркете. Впоследствии они выступили бы еще лучше, если бы маркиз сразу не продал их.
– Но почему вы так поступили, отец? – недоумевала Лукреция.
– Потому, моя ненаглядная, что я хотел со временем видеть тебя маркизой Мерлин.
– Вы еще тогда задумали выдать меня замуж за молодого маркиза? – догадалась Лукреция.
– Я видел, что он весьма респектабельный молодой человек, воспитанный и занимающий то место в жизни, которого я желал бы для своей дочери. Важно еще и то, что окружающим он нравится.
– Я не могу поверить, папа, что вы планировали мой брак столько лет назад! Мне же в то время было всего четырнадцать лет!
– Да, четырнадцать. Но при этом ты была моя единственная дочь, которую я после смерти твоей матери люблю больше всех на свете.
– Но как бы вы ни любили меня, как можно вам выбирать мне мужа?! – воскликнула Лукреция. – Во-первых, я никогда не видела молодого маркиза, и он мог мне не понравиться, а потом, я была совершенно уверена, папа, что вам вовсе не хочется выдавать меня замуж.