Да и сами рыбаки, переварив услышанное — ощутили первые симптомы
рыбачьего зуда. Рыбачий зуд, это вроде золотой лихорадки, только
неизлечим. Рыбаки проваливаются под лед, морозят мудя с осени до
весны, но едва отогревшись дома — вновь стремятся к водоемам,
побуждаемые неистребимым рыбачьим зудом. Святого у этих, потерянных
для нормального общества людей немного — рыбацкое братство,
рыболовные снасти да посиделки у костра с неизменной ухой под
водочку и рыбацкими байками.
А цены на красную рыбу и впрямь впечатляли — восемь-десять
рублей за пуд в зимнее время и восемьдесят-сто рублей икра за пуд.
В голове у Галки защелкали счеты, да и Андрюха с Александром щурили
глаза, ослепленные блеском открывающихся перспектив. «Дармоеды!» -
Кошкой зашипела Галка: «Лентяи! Вот я Лёхе своему сегодня хвоста
накручу!» Казак Степанко простодушно набросил на вентилятор, что в
том году под десять пудов несколько осетров добыли.
- Первый ден, оно для царскаго куса багрим, презентный, для
высочайшего двора, - продолжил Первуха, - опосля ужо казачье
багрение, для себя...
Провожаемые уничижительным взглядом Галки и оскорбительными
возгласами в спину: «Добытчики! Рыбачки! Вы бы ещё ершей ловили!» -
Андрюха с Саней с позором ретировались.
- К Егору пойдем, как отдохнем! - Воскликнул Андрей. - У него на
компе весь Сабанеев есть, несколько томов, и про рыбалку, и про
охоту. Пусть на флешку скинет, а я к вам с ноутом завтра вечером
приду, перепишем все про лов осетра и стерляди. Неужто мы с нашими
снастями и знаниями не обставим казаков?!
- Обставим, Андрюха! - Поддержал его Саня. - Ещё и Галке в лицо
десяти пудовым осетром ткнем! А то и стерлядью!
Так что вот уже второй день Саню лихорадило, сегодня придя с
работы — он не находил себе места, ожидая Андрюху с ноутом. Айрата
ещё не было, тот был нарасхват на производстве и дома появлялся
поздно. Чтоб убить время, Александр занялся красными перцами,
горшками с которым были уставлены все подоконники.
А красные острые перцы в результате картельного сговора Егора с
бабками — распространились по всей деревне. Он и до переноса
несколько лет выращивал дома несколько сортов острых перцев, любил
их как в маринованном виде, так и сушил, потом используя при
готовке. Пошушукался с Галкой, та задействовала Викула и в
результате — часть запасенных Егором сушеных стручков ушла на
продажу пробной партией. Это был успех. Более того, отправили и к
Азатовским, оценить. После чего к Галке нагрянул Иргиз, с горящими
глазами — предрекал большой рынок сбыта и упирал на то, что эта
специя и в медицине зело полезной будет.