И тут я увидела протянутую руку. В отчаянии я
схватилась за нее, мечтая только о том, чтобы выбраться из этого
уже бурлящего вокруг кипятка. Меня притянули к сильному телу и
стали выбираться со мной на поверхность. Голова тут же оказалась
прижата к чьей-то груди, я отчетливо слышала громкие удары сердца,
отсчитывая секунды до того, как смогу глотнуть
воздуха...
Звук чужого сердца был настолько громким, что
отзывался во мне, оглушая...
И вот, я вынырнула, подняв голову, чтобы рассмотреть
своего спасителя...
- Эльдар!..
Со звуком этого имени, произнесенного моим голосом,
я неожиданно просыпаюсь...
Голова гудит, и нещадно ломит
виски.
Звук ударов чужого сердца оглушают и
наяву...
Через пару мгновений я понимаю, что эти звуки - не
отголоски моего кошмара, а стук во входную дверь.
Стеная и охая, сгребаю себя с кровати и плетусь в
прихожую, едва находя в себе силы, чтобы передвигать ногами. И
только понимание того, что если я сейчас не открою, этот стук
разорвет мне голову от боли, заставляет меня на последнем вдохе
открыть дверь и свалиться прямо в прихожей, благословляя
воцарившуюся тишину...
***
Просыпаюсь от хлопка двери. Пару секунд не понимаю,
где я и что происходит.
Я лежу в кровати, укутанная в одеяло. Тело ужасно
болит, голова просто раскалывается, а в предплечье будто укусила
пчела. В горле пересохло настолько, что глубокий вдох заставляет
нещадно закашляться до такой степени, что чувствую, как содержимое
желудка поднимается по пищеводу...
В последние секунды успеваю выпутаться из одеяла и
мчусь до туалета, зажимая рот, чтобы не извергнуть все на пол в
прихожей.
Ужасный спазм, порожденный кашлем, заставляет
изогнуться над унитазом и мучительно распрощаться с мешающим
содержимым...
- Боже... - мой хриплый стон отражается эхом из недр
фаянсового свидетеля моих мучений.
- Эльвира! - обеспокоенный голос зовет откуда-то из
коридора, а в следующее мгновение меня вновь скручивает
позыв.
Мои волосы собраны в чей-то кулак и больше не
опутывают меня липкой паутиной, а тело трясет так, будто я,
по-дурости, обнимаю работающий отбойный молоток.
Еще один спазм - и меня, наконец, отпускает. Из глаз
льются слезы бессилия и обиды, и я опадаю с колен на пятую точку,
облокачиваясь спиной на прохладный кафель стены.
- На-ка вот, выпей, - в мои руки тычется холодный
стакан, и я, не открывая глаз, жадно выпиваю все до
капли.